Письма. Часть 3
Для меня Гоголь-центр стал местом силы. Я — коренной житель Петербурга, и, увы подвержен снобизму, который сталкивает наши два города на подкорке, и именно ГЦ стал примиряющим местом.
Никогда не забуду, как оказался в нем впервые, на премьере «Мёртвых душ». Показалось, что в пространстве соединились Петербург и Берлин, Москва и Амстердам. Свобода во всем. Никаких формальностей в одежде, общении, убранстве зала.
Закончился спектакль, внутри ликование от прикосновения к новому. И вот уже артисты садятся в буфете и пьют кофе, Кукушкин идёт с бананами и закрывает углеводное окно).
Никакой дистанции, границ, потихоньку я стал брать с собой в Москву в ГЦ людей. В итоге за 7/8 лет я привёз из Петербурга более 200 зрителей! Незабываемыми были и гастроли в Петербурге.
Весь город горел и кипел, о гастролях шептались, билеты доставали с боем, публика прожималась и сдавалась в итоге артистам.
«Маленькие трагедии» и «Кафка», «Кому на Руси жить хорошо» и «Мизантроп». Эти спектакли подарили ощущение, что наш театр может быть яростным, молодым, нежным, подвижным, зрелым и при этом наивным, сексуальным и трепетным. Гоголь-центр был сердцем здорового молодого человека. Пульсирующим, которое гонит кровь и питает все существо. Гоголь-центр был снов и явью одновременно.
Несколько лет назад я подумал, что он закончится. Болезненная острая мысль пришла, и с ней я смотрел «Петровы в Гриппе», мысль из ниоткуда, я просто подумал, что или закроют, или сам проект перерастёт во что-то иное. Так и вышло. Но Гоголь-центр стал новым БДТ Товстоногова — легендой при жизни, мифом, тем, что бережно хранят и передают из уст в уста.
Когда мне грустно, я достаю из шкафа чёрное худи, мерч театра, я стираю его деликатно, флис создаёт ощущение дома, а на груди слово — СВОБОДА.
Гоголь-центр будет гореть во мне песней, пока я существую, все остальное — белый шум.
Никогда не забуду, как оказался в нем впервые, на премьере «Мёртвых душ». Показалось, что в пространстве соединились Петербург и Берлин, Москва и Амстердам. Свобода во всем. Никаких формальностей в одежде, общении, убранстве зала.
Закончился спектакль, внутри ликование от прикосновения к новому. И вот уже артисты садятся в буфете и пьют кофе, Кукушкин идёт с бананами и закрывает углеводное окно).
Никакой дистанции, границ, потихоньку я стал брать с собой в Москву в ГЦ людей. В итоге за 7/8 лет я привёз из Петербурга более 200 зрителей! Незабываемыми были и гастроли в Петербурге.
Весь город горел и кипел, о гастролях шептались, билеты доставали с боем, публика прожималась и сдавалась в итоге артистам.
«Маленькие трагедии» и «Кафка», «Кому на Руси жить хорошо» и «Мизантроп». Эти спектакли подарили ощущение, что наш театр может быть яростным, молодым, нежным, подвижным, зрелым и при этом наивным, сексуальным и трепетным. Гоголь-центр был сердцем здорового молодого человека. Пульсирующим, которое гонит кровь и питает все существо. Гоголь-центр был снов и явью одновременно.
Несколько лет назад я подумал, что он закончится. Болезненная острая мысль пришла, и с ней я смотрел «Петровы в Гриппе», мысль из ниоткуда, я просто подумал, что или закроют, или сам проект перерастёт во что-то иное. Так и вышло. Но Гоголь-центр стал новым БДТ Товстоногова — легендой при жизни, мифом, тем, что бережно хранят и передают из уст в уста.
Когда мне грустно, я достаю из шкафа чёрное худи, мерч театра, я стираю его деликатно, флис создаёт ощущение дома, а на груди слово — СВОБОДА.
Гоголь-центр будет гореть во мне песней, пока я существую, все остальное — белый шум.
Как-то посмотрев интервью ребят в программе «А поговорить?» я поняла — что Гоголь-центр мой театр. Они просто говорили то, что я чувствую, то, что может быть боюсь сказать. Говорили о важном. О свободе, о правде.
После этого я точно знала, что однажды попаду к вам хотя бы на один спектакль. У меня было одно желание только. И вот, маленькая девочка из Ялты приехала и попала не на один, а сразу на два спектакля. И понеслось.
Зайдя в холл, я почувствовала тепло, как дома. Не было ни одного спектакля, чтобы я ушла без чувств — всегда восторг.
Самым запоминающимся был «Кому на Руси жить хорошо». Ну это ВАУ! Это был сложный период в жизни, и я приехала в Москву специально на этот спектакль. Тогда впервые на сцене вживую увидела Кукушкина и Горчилина. Впервые пришла одна на такой длинный спектакль.
Было невероятно всё. Кульминацией этого спектакля был выход Никиты в зал, когда он поцеловал парня, который тоже видел его впервые.
Я вышла с чувством любви и вдохновения. В тот день пошёл снег, для меня это было очень символично. Тогда я поняла — что чудо есть и вы помогаете мне в него поверить.
Для себя я сходила на достаточное количество ваших постановок, и «Берегите ваши лица» это просто любовь! Последняя премьера, которую я посмотрела! Но сколько всего я ещё не увидела:(Моим желание после было работать в кино, и я к этому пришла и мне очень повезло поработать с некоторыми артистами Гоголь-центра!
Очень больно от того, что сейчас все в разных странах, что нет постановок, нет возможности увидеть то прекрасное, что делали вы все. Но как мы помним, ГЦ это не здание — ГЦ это люди, и зрители в том числе!
Главное чему вы научили меня — не врать и не бояться!
Вы любовь! Спасибо вам большое! И до встречи, дорогой Гоголь-центр! С Днём Рождения!
После этого я точно знала, что однажды попаду к вам хотя бы на один спектакль. У меня было одно желание только. И вот, маленькая девочка из Ялты приехала и попала не на один, а сразу на два спектакля. И понеслось.
Зайдя в холл, я почувствовала тепло, как дома. Не было ни одного спектакля, чтобы я ушла без чувств — всегда восторг.
Самым запоминающимся был «Кому на Руси жить хорошо». Ну это ВАУ! Это был сложный период в жизни, и я приехала в Москву специально на этот спектакль. Тогда впервые на сцене вживую увидела Кукушкина и Горчилина. Впервые пришла одна на такой длинный спектакль.
Было невероятно всё. Кульминацией этого спектакля был выход Никиты в зал, когда он поцеловал парня, который тоже видел его впервые.
Я вышла с чувством любви и вдохновения. В тот день пошёл снег, для меня это было очень символично. Тогда я поняла — что чудо есть и вы помогаете мне в него поверить.
Для себя я сходила на достаточное количество ваших постановок, и «Берегите ваши лица» это просто любовь! Последняя премьера, которую я посмотрела! Но сколько всего я ещё не увидела:(Моим желание после было работать в кино, и я к этому пришла и мне очень повезло поработать с некоторыми артистами Гоголь-центра!
Очень больно от того, что сейчас все в разных странах, что нет постановок, нет возможности увидеть то прекрасное, что делали вы все. Но как мы помним, ГЦ это не здание — ГЦ это люди, и зрители в том числе!
Главное чему вы научили меня — не врать и не бояться!
Вы любовь! Спасибо вам большое! И до встречи, дорогой Гоголь-центр! С Днём Рождения!
Первый раз я увидела спектакль «Феи» на малой сцене МХТ, а потом как сумасшедшая под руку с мамой раз в неделю ходила в Гоголь-центр. Ещё году в 2014 почему-то подумала, что если его закроют — из России надо валить…
На несуществующий спектакль «Сон в летнюю ночь» я ходила три раза, чтобы показать всем своим любимым. И дарила любимым билеты в Гоголь-центр. А на митинге в поддержку Кирилла Серебренникова случайно встретила свою 70-летнюю преподавательницу английского, с тех пор мы подруги.
Без вас страшно заходить в Казаков переулок, но я верю, что любовь
победит и я буду детей своих водить на ваши спектакли!
На несуществующий спектакль «Сон в летнюю ночь» я ходила три раза, чтобы показать всем своим любимым. И дарила любимым билеты в Гоголь-центр. А на митинге в поддержку Кирилла Серебренникова случайно встретила свою 70-летнюю преподавательницу английского, с тех пор мы подруги.
Без вас страшно заходить в Казаков переулок, но я верю, что любовь
победит и я буду детей своих водить на ваши спектакли!
Узнала я о Гоголь-центре в 2019 году, когда училась в 9 классе, но, к сожалению, жила слишком далеко от Москвы, но мечта попасть к вам постоянно преследовала меня…
В 10 классе нам дали задание сделать презентацию на тему «Человек 21 века». В голову сразу ударило имя — Кирилл Семёнович Серебренников. Тогда я всему классу рассказывала о своё̈м любимом режиссёре и создателе театра, в который так сильно мечтаю попасть. И тогда учитель спросила: «А ты была в Гоголь-центре?». Ответила: «Нет, но обязательно побываю».
И вот, в мае этого года я решила, что сейчас точно пора. Я хотела попасть на каждый спектакль, но когда узнала о «Берегите ваши Лица», я поняла, что в этом спектакле сошлось все, он будто тот, на который я должна попасть, не смотря ни на что.
Замечательный режиссёр Савва Савельев, мои любимые актёры — Саша Горчилин, Настя Лебедева, Ваня Мулин, Игорь Бычков, непревзойденные Шортпарис, ну и конечно, сам Гоголь-центр. Устроилась на работу, накопила деньги на билет и перелёт…
Увидела новость: «Над Гоголь-центром сгущаются тучи». Подумала, что все будет хорошо…
День спектакля. Зашла в заветные стены… Эйфория! Я так долго этого ждала. Я ходила и трогала стены хах. Купила кофе. Понравился. Валерий Печейкин просветил. Понравилась картина из презентации с котоЛениным. «Какова ваша сквозная тема, о чем ваше искусство?», запомнилась данная фраза. Успела обняться с замечательной актрисой, пришедшей на спектакль. И вот, первый звонок, толпа покорно двинулась в зал. Три гроба. И началось…
Я вышла из Гоголь-центра в слезах. Уходить не хотелось. Дошла до метро. Через 1,5 часа была в аэропорту. Долетела. Через пару дней узнала, что все… И тяжелённый камень лёг на мои плечи. Меня дёрнуло от осознания, что в Гоголь-центре я была в первый и последний раз… Но он навсегда остался у меня в сердце!
В 10 классе нам дали задание сделать презентацию на тему «Человек 21 века». В голову сразу ударило имя — Кирилл Семёнович Серебренников. Тогда я всему классу рассказывала о своё̈м любимом режиссёре и создателе театра, в который так сильно мечтаю попасть. И тогда учитель спросила: «А ты была в Гоголь-центре?». Ответила: «Нет, но обязательно побываю».
И вот, в мае этого года я решила, что сейчас точно пора. Я хотела попасть на каждый спектакль, но когда узнала о «Берегите ваши Лица», я поняла, что в этом спектакле сошлось все, он будто тот, на который я должна попасть, не смотря ни на что.
Замечательный режиссёр Савва Савельев, мои любимые актёры — Саша Горчилин, Настя Лебедева, Ваня Мулин, Игорь Бычков, непревзойденные Шортпарис, ну и конечно, сам Гоголь-центр. Устроилась на работу, накопила деньги на билет и перелёт…
Увидела новость: «Над Гоголь-центром сгущаются тучи». Подумала, что все будет хорошо…
День спектакля. Зашла в заветные стены… Эйфория! Я так долго этого ждала. Я ходила и трогала стены хах. Купила кофе. Понравился. Валерий Печейкин просветил. Понравилась картина из презентации с котоЛениным. «Какова ваша сквозная тема, о чем ваше искусство?», запомнилась данная фраза. Успела обняться с замечательной актрисой, пришедшей на спектакль. И вот, первый звонок, толпа покорно двинулась в зал. Три гроба. И началось…
Я вышла из Гоголь-центра в слезах. Уходить не хотелось. Дошла до метро. Через 1,5 часа была в аэропорту. Долетела. Через пару дней узнала, что все… И тяжелённый камень лёг на мои плечи. Меня дёрнуло от осознания, что в Гоголь-центре я была в первый и последний раз… Но он навсегда остался у меня в сердце!
Гоголь-центр, поздравляю!
Это будет история, которая у меня так и не случилась. Честно, к театру была совсем не близка до поры до времени, но вдруг пронзило, захотела в следующую поездку в Москву посвятить походу в Гоголь-центр, в первую очередь. Но этого не случилось. Случилось другое — большое и трагическое.
Поездка отложилась, а после «отложили» и Гоголь-центр, но не «положили». И не положат, не сломают и не сотрут.
Может, странно, что моя встреча так и не случилась, а я говорю такие слова, но это сердечная правда. Где-то горькая, но очень сердечная.
Настоящее искусство и Искренность никогда не оставляют равнодушным, даже за версту.
Гоголь-центр, поздравляю! Вы — вот такая, необыкновенная сила.
Это будет история, которая у меня так и не случилась. Честно, к театру была совсем не близка до поры до времени, но вдруг пронзило, захотела в следующую поездку в Москву посвятить походу в Гоголь-центр, в первую очередь. Но этого не случилось. Случилось другое — большое и трагическое.
Поездка отложилась, а после «отложили» и Гоголь-центр, но не «положили». И не положат, не сломают и не сотрут.
Может, странно, что моя встреча так и не случилась, а я говорю такие слова, но это сердечная правда. Где-то горькая, но очень сердечная.
Настоящее искусство и Искренность никогда не оставляют равнодушным, даже за версту.
Гоголь-центр, поздравляю! Вы — вот такая, необыкновенная сила.
Я хочу жить в России, где работают Юра Дудь и Гоголь-центр. Вот такая моя маленькая история. Она каждый день крутится у меня в голове. Гоголь-центр — это место, где чувствуешь себя самим собой, хотя вокруг совершенно разные люди, где со сцены тебя накрывает красотой, которой можно наслаждаться целых несколько часов, место, которое заставляет тебя выковыривает из себя самые гадкие вещи и не отпускает, пока не освободишься от них. Я очень жалею, что не попала на многие спектакли, но я верю, что многое — впереди. Спасибо Кириллу Семёновичу! Спасибо актёрам — и старшему поколению, и младшему! Вы — наше достоинство. Вы — культура, которую не отменить, потому что она несёт добро и красоту. И да будет свет!
Анастасия
Анастасия
Однажды мне удалось побывать несколько раз на гастролях в ГЦ. Мы тогда показывали несколько спектаклей. Ехали из Санкт-Петербурга и несколько месяцев ждали дни выступлений как праздника. Помню, как первый раз поднялась по лестнице, обходила вдоль и поперёк коридоры до гримерной и столика для настольного тенниса. И каждый раз приезжая вновь со спектаклем было какое-то необъяснимое ощущение единства с театром, миром и чудом. Спектакли тогда ставил Дима Зицер. Что-то каждый раз менялось в Гоголь-центре, но суть всегда была одна — это место, которое всегда ждёт твоего возвращения.
Сейчас, когда я существую в художественной жизни спектаклей на других площадках, я часто вспоминаю ГЦ, как место, которое показало необъяснимую магию театра. Я думаю, это ощущение останется навсегда. И теперь, спустя много лет Гоголь-центр видится не просто как место и пространство, но и опыт, воспоминания и желание двигаться, иметь внутренний perpetuum mobile. ГЦ — вечная любовь!
Сейчас, когда я существую в художественной жизни спектаклей на других площадках, я часто вспоминаю ГЦ, как место, которое показало необъяснимую магию театра. Я думаю, это ощущение останется навсегда. И теперь, спустя много лет Гоголь-центр видится не просто как место и пространство, но и опыт, воспоминания и желание двигаться, иметь внутренний perpetuum mobile. ГЦ — вечная любовь!
30 июня я приехала в театр пораньше, в 4, пока ещё̈ он не наполнился людьми, которые тоже, как и я, приедут позже попрощаться. А пока мы с ним вдвоём. Почти. Здесь и буфетчики, и попка бегемота, которую всегда так хотелось обнимать, и граффити на потолке, которые так здорово разглядывать, и клавиши старого-престарого пианино, и крутой мерч, и музыканты, и самые вкусные в мире тартины с ростбифом. Нет в мире другого такого театра, где ещё̈ и вкусно кормят! Билета у меня, конечно же, не было. И надежды не было. Я ничего не дала этому театру, но он делал меня новой каждый раз. Здесь все было для меня: и удобное время начала, и лекция для позабывших классические сюжеты, и еда (да-да, я снова о тартинах), и, конечно, спектакли, даже при воспоминании о которых ком стоит в горле. Спасибо вам, что держались до последнего, что делали, что хотели, что не выходили на поклон.
Гоголь-центр начался для меня в классе седьмом — восьмом на уроках литературы, тогда наш учитель постоянно давал советы, куда сходить в театр. В то же время наш учитель организовывал походы в ГЦ для старшеклассников, а после начала процесса по делу Седьмой студии рядом с креслом учителя был наклеен стикер Гоголь-центра, провисевший плоть до моего выпуска из школы.
После школы я поступила в Берлин и думала, что каждый раз, когда буду приезжать в Москву, буду ходить в театр. После 24го числа я поняла, что не буду приезжать в Москву так часто — мне стало очень пусто и больно. Весной я узнала, что «Чёрного монаха» будут показывать в Гамбурге и сразу купила билеты. Ведь если не в Москве, то в Германии?
В июне мне нужно было подаваться на бакалавр и выбрать второй предмет, помимо основной истории искусств. Также в июне закрыли Гоголь-центр. Я в тот момент ехала в растерянности домой, увидела новость про закрытие, подумала, что стоило этого ожидать и в этом ничего удивительного, вышла из автобуса и заплакала. На следующий день я подала свои документы на театроведение в университет Берлина, которое сейчас и изучаю, думая, как сделать его моей основной специализацией.
И сейчас, уже осенью, снова купив билет на «Декамерона», уже планируя следующую вылазку в Гамбург, и агитируя всех своих русско — и немецкоговорящих друзей купить себе билет тоже, случайно встречая
знакомых на спектакле, как было раньше в Гоголь-центре, я чувствую, как меня переполняет все то, что я когда-то оставила в Москве.
После школы я поступила в Берлин и думала, что каждый раз, когда буду приезжать в Москву, буду ходить в театр. После 24го числа я поняла, что не буду приезжать в Москву так часто — мне стало очень пусто и больно. Весной я узнала, что «Чёрного монаха» будут показывать в Гамбурге и сразу купила билеты. Ведь если не в Москве, то в Германии?
В июне мне нужно было подаваться на бакалавр и выбрать второй предмет, помимо основной истории искусств. Также в июне закрыли Гоголь-центр. Я в тот момент ехала в растерянности домой, увидела новость про закрытие, подумала, что стоило этого ожидать и в этом ничего удивительного, вышла из автобуса и заплакала. На следующий день я подала свои документы на театроведение в университет Берлина, которое сейчас и изучаю, думая, как сделать его моей основной специализацией.
И сейчас, уже осенью, снова купив билет на «Декамерона», уже планируя следующую вылазку в Гамбург, и агитируя всех своих русско — и немецкоговорящих друзей купить себе билет тоже, случайно встречая
знакомых на спектакле, как было раньше в Гоголь-центре, я чувствую, как меня переполняет все то, что я когда-то оставила в Москве.
Не знаю, как правильно обратиться… Дорогой театр? Кирилл Семёнович?
Команда Гоголь-центра?
Короче, мои родные!
Не думала, что напишу. Просто нет сил, нет ресурса. Но сегодня на почту пришло письмо. В заголовке «Театр им. Гоголя возвращается». Меня затрясло. Читать не стала. Сразу в ЧС и удалить. Захотелось открыть окно, чтоб не прорвался запах нафталина.
Итак. Я не буду писать рецензии на спектакли. Вспомню то, что особенно попало в душу. Все спектакли из серии «Серебряный век». Выходя из зала каждый раз говорила: это надо вводить в школьную программу, приводить сюда старшеклассников, как на замену урокам литературы и истории. «Кафка». Это невероятно. Фантастическая постановка! «Машина Мюллер». Ещё с КБ… Я не видела там обнажённых людей. Я видела искусство. «(М)ученик». Снова невероятная гамма эмоций. Их сложно обрисовать словами. Они чувствуются душой. Много, много раз я была в ГЦ. Не знаю, пятнадцать? Двадцать? Двадцать пять? Последние годы старалась не пропускать премьеры, наготове с карточкой была в первые минуты открытия продаж. Последним моим спектаклем был «Человек без имени». Я плакала от восторга! В воздухе чувствовалось, умом понималось, что скоро театр убьют. И от этого эмоции были ещё острее.
И вот это случилось. Театр убили. Убили часть меня. Меня давно режут по кускам. Начали в марте 2014. И тихонечко так резали. Потом арест, суды КС — резали сильнее, активнее. Затем была радость, огромное облегчение, когда Кирилл Семёнович вернулся в театр. Тогда, на закрытии сезона, я осмелилась и подошла к нему в зале во время выступления Shortparis и попросила разрешения пожать ему руку. Мне очень хотелось его обнять, рассказать, как много он для меня значит, как я соболезную уходу его мамы, и тому, что ему не дали с ней проститься, как я сейчас счастлива, что он здесь, в театре, но как я боюсь за него, и лучше бы ему уехать хоть на время… Но не осмелилась.
Потом меня разрезали пополам. 24 февраля. Казалось бы — после такого уже все равно, от болевого шока перестаёшь ощущать дальнейшие муки. Но нет. Потом они убили театр. То единственное, что спасало, было моим обезболивающим.
Накануне убийства театра, я почувствовала, что скоро это случится. Не спала ночь. Плакала. Просто думала о театре и плакала. На следующий день объявили о закрытии Гоголь-центра.
Каким-то образом я старалась держаться. Придумала план. Буду копить и летать на Серебренникова в Европу. Будет теперь у меня такой квест. А что, это даже интересно, будет присутствовать некоторый авантюризм, если угодно. Но тут нам объяснили, что «путешествия по Европе — это привилегия». Ну, что сказать. Сейчас я почти убита. Нет ничего, чтобы давало хоть какую-то надежду на перспективу. Хоть какой-то повод для оптимизма. Хоть призрачную возможность с вами скоро увидеться. Не знаю пока, как это осознать и как с этим жить.
Приходится просто верить в чудо. Ну есть же у меня такое право — верить в чудо? Верить в то, что беда закончится. Что те, кого я люблю снова будут рядом. Что белое снова станет белым, а чёрное — чёрным. Что Кирилл Семёнович и его верная команда снова станут реальной частью моей жизни.
Люблю вас бесконечно! Вы всегда в моем сердце! Наташа Матвеева
PS
На моей пробковой доске среди детских рисунков и моих напоминалок, до сих пор висит записка о, как потом оказалось, моем последнем спектакле в Гоголь-центре. Не снимаю. И не буду. До новой напоминалки о нашей встрече!
Команда Гоголь-центра?
Короче, мои родные!
Не думала, что напишу. Просто нет сил, нет ресурса. Но сегодня на почту пришло письмо. В заголовке «Театр им. Гоголя возвращается». Меня затрясло. Читать не стала. Сразу в ЧС и удалить. Захотелось открыть окно, чтоб не прорвался запах нафталина.
Итак. Я не буду писать рецензии на спектакли. Вспомню то, что особенно попало в душу. Все спектакли из серии «Серебряный век». Выходя из зала каждый раз говорила: это надо вводить в школьную программу, приводить сюда старшеклассников, как на замену урокам литературы и истории. «Кафка». Это невероятно. Фантастическая постановка! «Машина Мюллер». Ещё с КБ… Я не видела там обнажённых людей. Я видела искусство. «(М)ученик». Снова невероятная гамма эмоций. Их сложно обрисовать словами. Они чувствуются душой. Много, много раз я была в ГЦ. Не знаю, пятнадцать? Двадцать? Двадцать пять? Последние годы старалась не пропускать премьеры, наготове с карточкой была в первые минуты открытия продаж. Последним моим спектаклем был «Человек без имени». Я плакала от восторга! В воздухе чувствовалось, умом понималось, что скоро театр убьют. И от этого эмоции были ещё острее.
И вот это случилось. Театр убили. Убили часть меня. Меня давно режут по кускам. Начали в марте 2014. И тихонечко так резали. Потом арест, суды КС — резали сильнее, активнее. Затем была радость, огромное облегчение, когда Кирилл Семёнович вернулся в театр. Тогда, на закрытии сезона, я осмелилась и подошла к нему в зале во время выступления Shortparis и попросила разрешения пожать ему руку. Мне очень хотелось его обнять, рассказать, как много он для меня значит, как я соболезную уходу его мамы, и тому, что ему не дали с ней проститься, как я сейчас счастлива, что он здесь, в театре, но как я боюсь за него, и лучше бы ему уехать хоть на время… Но не осмелилась.
Потом меня разрезали пополам. 24 февраля. Казалось бы — после такого уже все равно, от болевого шока перестаёшь ощущать дальнейшие муки. Но нет. Потом они убили театр. То единственное, что спасало, было моим обезболивающим.
Накануне убийства театра, я почувствовала, что скоро это случится. Не спала ночь. Плакала. Просто думала о театре и плакала. На следующий день объявили о закрытии Гоголь-центра.
Каким-то образом я старалась держаться. Придумала план. Буду копить и летать на Серебренникова в Европу. Будет теперь у меня такой квест. А что, это даже интересно, будет присутствовать некоторый авантюризм, если угодно. Но тут нам объяснили, что «путешествия по Европе — это привилегия». Ну, что сказать. Сейчас я почти убита. Нет ничего, чтобы давало хоть какую-то надежду на перспективу. Хоть какой-то повод для оптимизма. Хоть призрачную возможность с вами скоро увидеться. Не знаю пока, как это осознать и как с этим жить.
Приходится просто верить в чудо. Ну есть же у меня такое право — верить в чудо? Верить в то, что беда закончится. Что те, кого я люблю снова будут рядом. Что белое снова станет белым, а чёрное — чёрным. Что Кирилл Семёнович и его верная команда снова станут реальной частью моей жизни.
Люблю вас бесконечно! Вы всегда в моем сердце! Наташа Матвеева
PS
На моей пробковой доске среди детских рисунков и моих напоминалок, до сих пор висит записка о, как потом оказалось, моем последнем спектакле в Гоголь-центре. Не снимаю. И не буду. До новой напоминалки о нашей встрече!
Привет, Гоголь-центр!
У меня нет историй, изменивших мою жизнь, но самый запоминающийся поход в ГЦ был, когда я пришла к вам на пятый день после операции. Первое, что спросила у врача: можно ли в театр в выходные?! Разрешила, только сказала обязательно надевать маску:) Это был счастливый декабрь 2020 и «Петровы в гриппе». 50% наполняемость зала позволила смотреть спектакль полулёжа на подушках в амфитеатре).
С Днём Рождения, дорогой ГЦ! Надеюсь ещё полежать на подушечках на ваших спектаклях!
С любовью, Александра Артёмова
С Днём Рождения, дорогой ГЦ! Надеюсь ещё полежать на подушечках на ваших спектаклях!
С любовью, Александра Артёмова
Всякий раз, когда перелёт Уфа-Москва-Уфа стоит меньше 3 тысяч (среднестатистического билета в ГЦ), я мчу в аэропорт. В платье с треугольниками.
Потому что знаю: будет некомфортно, местами страшно, но обязательно мощно. Нерв не просто будет задет, его завяжут в узел. Это не место силы даже, а место свободы (хотя бы на 2 часа её̈ испытать).
Мне повезло увидеть 5 спектаклей. Из их названий наверное можно сложить особый код, мантру для вдумчивой жизни.
«(М)ученик». Кукушкин мечется по сцене, делает сальто мортале, вещает про облико морале, не оторваться. В фильме ещё̈ есть какой-никакой воздух, а спектакль смотришь в узком пенале кабинета. Как жвачка, прилепленная к парте.
«Палачи». Мерзкое, склизкое, но притягательное. Глядишь в эту бездну, прямо как в глаза Кевина Спейси в финале «Семь», и зло растворяется.
«Красный крест». О репрессиях самой тонкой и правильной интонацией. Когда нервы уже натянуты до предела, на сцене вместо револьвера появляется микрофон.
Ты вздыхаешь от облегчения. Но его передают случайному зрителю, чтобы тот зачитал всё насилие, произошедшее с героиней. Он старается читать максимально бесстрастно, его спутница начинает рыдать… Не спойлер, тебе всё равно будет больно.
«Мёртвые души» — забава, конструктор в умелых руках. С повисшим в воздухе вопросом: «Русь, чего ты хочешь от меня?».
«Я не участвую в войне». Ну кого ты обманываешь?
С закрытием «Гоголь-центра» поездки в Москву утратили всякий смысл. Мечта увидеть КС на поклонах так и не сбылась.
Но с другой стороны: если чудо случилось 5 раз, оно может случиться и в шестой?
С благодарностью и надеждой, Агата.
Потому что знаю: будет некомфортно, местами страшно, но обязательно мощно. Нерв не просто будет задет, его завяжут в узел. Это не место силы даже, а место свободы (хотя бы на 2 часа её̈ испытать).
Мне повезло увидеть 5 спектаклей. Из их названий наверное можно сложить особый код, мантру для вдумчивой жизни.
«(М)ученик». Кукушкин мечется по сцене, делает сальто мортале, вещает про облико морале, не оторваться. В фильме ещё̈ есть какой-никакой воздух, а спектакль смотришь в узком пенале кабинета. Как жвачка, прилепленная к парте.
«Палачи». Мерзкое, склизкое, но притягательное. Глядишь в эту бездну, прямо как в глаза Кевина Спейси в финале «Семь», и зло растворяется.
«Красный крест». О репрессиях самой тонкой и правильной интонацией. Когда нервы уже натянуты до предела, на сцене вместо револьвера появляется микрофон.
Ты вздыхаешь от облегчения. Но его передают случайному зрителю, чтобы тот зачитал всё насилие, произошедшее с героиней. Он старается читать максимально бесстрастно, его спутница начинает рыдать… Не спойлер, тебе всё равно будет больно.
«Мёртвые души» — забава, конструктор в умелых руках. С повисшим в воздухе вопросом: «Русь, чего ты хочешь от меня?».
«Я не участвую в войне». Ну кого ты обманываешь?
С закрытием «Гоголь-центра» поездки в Москву утратили всякий смысл. Мечта увидеть КС на поклонах так и не сбылась.
Но с другой стороны: если чудо случилось 5 раз, оно может случиться и в шестой?
С благодарностью и надеждой, Агата.
Гоголь-центр как несбыточная мечта.
Я познакомилась с Гоголь-центром совсем недавно, в 2020 году, когда узнала о нем от своего мастера. Я стала штудировать все социальные сети театра, аккаунты его творцов и томилась надеждой о скорой поездке в Москву. Скрасили мою жизнь некоторые видеозаписи со спектаклей, они открыли для меня мир совершённого иного театра — театра ради людей.
Для меня Гоголь-центр — это тот самый синтез, о котором мы везде слышим, но нигде не можем увидеть. Синтез того самого высокого и низкого, чего-то далёкого и жизненного. Синтез людей абсолютно разных, но при этом таких схожих. Синтез самого простого — радости и печали. Это тот самый дом для душ, которые не нашли себе места в обыкновенном. Место, где нет рамок, где есть только свобода. То место, где на расстоянии чувствуется родство. То место, где значимы люди. То самое место, которое много значит, но куда ты ни разу так и не попал. Но само место попало. Попало прямо в сердце.
Спасибо за то, что перевернули мой мир. Пусть и на расстоянии. Любовь. Свобода. Гоголь-центр.
С благодарностью, Рин П.
Я познакомилась с Гоголь-центром совсем недавно, в 2020 году, когда узнала о нем от своего мастера. Я стала штудировать все социальные сети театра, аккаунты его творцов и томилась надеждой о скорой поездке в Москву. Скрасили мою жизнь некоторые видеозаписи со спектаклей, они открыли для меня мир совершённого иного театра — театра ради людей.
Для меня Гоголь-центр — это тот самый синтез, о котором мы везде слышим, но нигде не можем увидеть. Синтез того самого высокого и низкого, чего-то далёкого и жизненного. Синтез людей абсолютно разных, но при этом таких схожих. Синтез самого простого — радости и печали. Это тот самый дом для душ, которые не нашли себе места в обыкновенном. Место, где нет рамок, где есть только свобода. То место, где на расстоянии чувствуется родство. То место, где значимы люди. То самое место, которое много значит, но куда ты ни разу так и не попал. Но само место попало. Попало прямо в сердце.
Спасибо за то, что перевернули мой мир. Пусть и на расстоянии. Любовь. Свобода. Гоголь-центр.
С благодарностью, Рин П.
Здравствуй, уважаемый Гоголь-центр!
Я тебя очень люблю и могу рассказать немало историй о тебе. Когда я попытался выбрать одну из них, то понял, что сделать это невозможно. В качестве поздравления, вместо историй, присылаю тебе два стихотворения — два посвящения, две оды. Я написал их, сидя в твоё̈м красно-деревянном кафе. Первое — когда пришёл на премьеру спектакля «Я не участвую в войне» в начале февраля 2022-го. Второе — после заключительного показа этого же спектакля в конце июня. Мир перевернулся за время, пока первое ждало второго. Желаю и нам всем тоже дождаться. Не сломаться, не бросить, не упустить. Да здравствует любовь!
1. «Похождения душ» (посвящение Гоголь-центру) (https://t.me/truegleb/36)
Мне нравится ходить среди людей
И в душу им заглядывать сквозь лупу.
Занятно наблюдать за всеми в ряде дней,
Хотя и кажется, что это слишком глупо.
И каждый раз, когда сюда я прихожу, Я открываю QR-код и всю свою изнанку, И жизнь становится подобна муляжу, Который очень точно кто-то выложил за рамку.
Здесь храм людских потех среди толпы, И все становятся морально бедняками, Ведь бессеребренники вовсе не слепы, Как, в общем-то, и агрономы с острыми клыками.
Здесь свет горит, не освещая лиц, И носятся, как зимний вихрь ветра, Как умные вопросы в стиле блиц, Мои фантазии в партере Гоголь-центра…
11/02/22
2. Это летаргический̆ сон (посвящение Гоголь-центру) (https://t.me/truegleb/276)
Я снова здесь. Неон мелькает,
Мигает снова и опять, Как хорошо, что он не знает,
Что перестанет он мелькать.
Щелчки размеренные сбоку,
Передо мной и позади,
Теперь известно только богу,
Что делать и куда идти.
Конечно, будет ещё̈ место,
Наверно, будет хорошо, Но только больше, если честно,
Я никуда бы не пошёл.
Немало связано эмоций,
Трагедий и перипетий, Теперь хоть целый мир покоцай,
Топчи по горлу и убий.
А сколько радостей, на деле,
Рождённых в этом кирпиче,
Мы пережить сполна успели,
Не понимая, что зачем.
Одно лицо в ответе многим,
Но только заданный вопрос
Связал нам руки, склеил ноги
И мысли раскидал вразброс.
Мы строим планы, пишем судьбы,
Но им не нравятся мосты, Сломать бы лишь бы всё, погнуть бы,
О Русь, куда несёшься ты?!
Не знаю я, просить у бога ль, Чтоб этот ужас завершить, Но завещал нам дядя Гоголь: Любить, творить и жизнь вершить!
30/06/22
С уважением и благодарностью, Глеб Климанов
Я тебя очень люблю и могу рассказать немало историй о тебе. Когда я попытался выбрать одну из них, то понял, что сделать это невозможно. В качестве поздравления, вместо историй, присылаю тебе два стихотворения — два посвящения, две оды. Я написал их, сидя в твоё̈м красно-деревянном кафе. Первое — когда пришёл на премьеру спектакля «Я не участвую в войне» в начале февраля 2022-го. Второе — после заключительного показа этого же спектакля в конце июня. Мир перевернулся за время, пока первое ждало второго. Желаю и нам всем тоже дождаться. Не сломаться, не бросить, не упустить. Да здравствует любовь!
1. «Похождения душ» (посвящение Гоголь-центру) (https://t.me/truegleb/36)
Мне нравится ходить среди людей
И в душу им заглядывать сквозь лупу.
Занятно наблюдать за всеми в ряде дней,
Хотя и кажется, что это слишком глупо.
И каждый раз, когда сюда я прихожу, Я открываю QR-код и всю свою изнанку, И жизнь становится подобна муляжу, Который очень точно кто-то выложил за рамку.
Здесь храм людских потех среди толпы, И все становятся морально бедняками, Ведь бессеребренники вовсе не слепы, Как, в общем-то, и агрономы с острыми клыками.
Здесь свет горит, не освещая лиц, И носятся, как зимний вихрь ветра, Как умные вопросы в стиле блиц, Мои фантазии в партере Гоголь-центра…
11/02/22
2. Это летаргический̆ сон (посвящение Гоголь-центру) (https://t.me/truegleb/276)
Я снова здесь. Неон мелькает,
Мигает снова и опять, Как хорошо, что он не знает,
Что перестанет он мелькать.
Щелчки размеренные сбоку,
Передо мной и позади,
Теперь известно только богу,
Что делать и куда идти.
Конечно, будет ещё̈ место,
Наверно, будет хорошо, Но только больше, если честно,
Я никуда бы не пошёл.
Немало связано эмоций,
Трагедий и перипетий, Теперь хоть целый мир покоцай,
Топчи по горлу и убий.
А сколько радостей, на деле,
Рождённых в этом кирпиче,
Мы пережить сполна успели,
Не понимая, что зачем.
Одно лицо в ответе многим,
Но только заданный вопрос
Связал нам руки, склеил ноги
И мысли раскидал вразброс.
Мы строим планы, пишем судьбы,
Но им не нравятся мосты, Сломать бы лишь бы всё, погнуть бы,
О Русь, куда несёшься ты?!
Не знаю я, просить у бога ль, Чтоб этот ужас завершить, Но завещал нам дядя Гоголь: Любить, творить и жизнь вершить!
30/06/22
С уважением и благодарностью, Глеб Климанов
Добрый день!
Лучшее воспоминание, связанное с Гоголь-центром, начиналось так. Увиденное в Тик-Токе видео «Я в кайфе» дало понять, что это любовь с первого взгляда, так что билеты на спектакль «Мизантроп» 21 сентября 2021 года были куплены незамедлительно. Эти было несколько лучших часов, проведённых на первых рядах, абсолютное погружение в спектакль и восторг, который ощущается до сих пор. А затем — невообразимое желание набить татуировки, связанные с театром или со спектаклем. Все казалось таким родным, таким правильным. Скоро появилась выставка Дмитрия Бочкова «BOCHKOVHUY # ИСКУССТВО ОТЧАЯНИЯ» с запоминающейся работой «Нахуй нужна жизнь, если в ней нет кайфа». И как будто вот она, готовая идея для татуировки, тот самый посыл, который хотелось запечатлить, вот он кайф.
Но все карты спутал Александр Горчилин с лучшей идеей на свете, которую он запостил в Сторис, и от которой невозможно было отказаться: Набейте себе татуировку «Саша Горч», потому что я вас по-настоящему люблю. Никто вас так не любит как я. И татуировка будет напоминать вам о моей любви.
И вот мы, приехавшие на пару дней из Москвы в Санкт-Петербург, первым делом отправляемся воплощать потрясающую идею, навсегда оставшуюся в нашей памяти и на наших телах. Прошло уже больше года, но не было ни одного сожаления об этом решении. Зато есть полнейший кайф и абсолютная уверенность в настоящей и вечной любви Горчилина. Ведь любовь спасёт мир, да?
Столько поменялось за этот год, а это никогда не изменится. Какая-то частичка той стабильности и невероятного счастья теперь навсегда с нами. Лучшее воспоминание, связанное с Гоголь-центром начиналось так, но никогда теперь не закончится. Оно будет греть даже в самые холодные и суровые вечера, куда бы судьба нас не завела. Спасибо вам за это, любимый ГЦ
Лучшее воспоминание, связанное с Гоголь-центром, начиналось так. Увиденное в Тик-Токе видео «Я в кайфе» дало понять, что это любовь с первого взгляда, так что билеты на спектакль «Мизантроп» 21 сентября 2021 года были куплены незамедлительно. Эти было несколько лучших часов, проведённых на первых рядах, абсолютное погружение в спектакль и восторг, который ощущается до сих пор. А затем — невообразимое желание набить татуировки, связанные с театром или со спектаклем. Все казалось таким родным, таким правильным. Скоро появилась выставка Дмитрия Бочкова «BOCHKOVHUY # ИСКУССТВО ОТЧАЯНИЯ» с запоминающейся работой «Нахуй нужна жизнь, если в ней нет кайфа». И как будто вот она, готовая идея для татуировки, тот самый посыл, который хотелось запечатлить, вот он кайф.
Но все карты спутал Александр Горчилин с лучшей идеей на свете, которую он запостил в Сторис, и от которой невозможно было отказаться: Набейте себе татуировку «Саша Горч», потому что я вас по-настоящему люблю. Никто вас так не любит как я. И татуировка будет напоминать вам о моей любви.
И вот мы, приехавшие на пару дней из Москвы в Санкт-Петербург, первым делом отправляемся воплощать потрясающую идею, навсегда оставшуюся в нашей памяти и на наших телах. Прошло уже больше года, но не было ни одного сожаления об этом решении. Зато есть полнейший кайф и абсолютная уверенность в настоящей и вечной любви Горчилина. Ведь любовь спасёт мир, да?
Столько поменялось за этот год, а это никогда не изменится. Какая-то частичка той стабильности и невероятного счастья теперь навсегда с нами. Лучшее воспоминание, связанное с Гоголь-центром начиналось так, но никогда теперь не закончится. Оно будет греть даже в самые холодные и суровые вечера, куда бы судьба нас не завела. Спасибо вам за это, любимый ГЦ
Привет, любимый театр. Прошлый раз я уже присылала текст, в этот раз решила поделиться стихом, написанным сразу после последнего спектакля:
Полный зал
Аншлаг Все как всегда
Полный зал любви
Восторгов
Ахов Полный зал Что негде даже встать
Полный зал Глаза полны слезами Эти стены будут помнишь нас
Слабыми, счастливыми, живыми
Эти лица сберегли для нас
Совесть, смелость, честь И веру в правду.
Спасибо!
Полный зал
Аншлаг Все как всегда
Полный зал любви
Восторгов
Ахов Полный зал Что негде даже встать
Полный зал Глаза полны слезами Эти стены будут помнишь нас
Слабыми, счастливыми, живыми
Эти лица сберегли для нас
Совесть, смелость, честь И веру в правду.
Спасибо!
Писать про Гоголь-центр — это как сказать всё и не сказать совсем ничего. Мыслей много, они разные, и от каждой тепло и больно. Театр был уголком свободы — и моим местом силы.
Здесь я была счастлива до показов, слушая лекции Валерия Печейкина, смотря на спокойно гуляющих актёров, режиссёров и известных людей среди простых смертных, видя плакаты «Помощи», рассматривая выставки современных художников, Маркова и покупая самое вкусное проссекко или капучино в буфете.
Здесь я смеялась в голос, плакала, не скрываясь и хлюпала носом, восхищалась актерской игрой вообще всех, переживала на премьерах, что что-то пойдет не так (но абсолютно все было так!), аплодировала до последнего.
Здесь после спектаклей я была опустошена и заревана, хотела молчать, думать-думать-думать, а потом не верить в то, что это произошло. Произошло в Москве, произошло со мной. Не верить в то, что откликается каждое слово — и даже названия. В то, что может быть так невыносимо больно и прекрасно одновременно. Всегда мощно, всегда актуально, всегда по-гцшному.
Сейчас мне стыдно. Стыдно, что заинтересовалась лишь на карантине в 2020 — и пропустила столько лет, что существовал ГЦ и «Седьмая студия». Он оживлял меня все месяцы изоляции: пела вместе с актёрами, удивлялась силе воли и хрупкости Аллы Борисовны, когда смотрела концерт «Наша Алла». И сейчас восхищаюсь ей ещё больше. Спасибо вам за это.
Я узнавала провинциальные нотки в четырёх братьях, приехавших покорять Москву и сходила с ума от игры Никиты и Риналя во время трансляции «Братьев». Ненавидела общество за несправедливое отношение к мигрантам, показанное в «Страхе» с Женей и потрясающей Светланой Брагарник. Сидела с открытым ртом под «Мыр» о Хармсе, хотела танцевать после пластического «Шекспира», не отрывала глаз от «Войцека», и волшебшых «Фей». Узнавала конфликт поколений в «Обыкновенной истории» с Аграновичем и Авдеевым. На этот спектакль я потом сходила вживую — и просидела, не дыша, оба акта в лучшем амфитеатре эвер.
Смотрела «Похороны Сталина» и плакала от несправедливости. Вслух ругалась на тех, кто сделал выбор преклониться перед тираном, а не выказать уважение невероятному Прокофьеву. Растроганно восхищалась смелостью стёртого из школьной программы поэта Кузмина в «Форели разбивает лёд» с Одином. Я не могла уложить в голове, что можно предать талант забвению из-за ориентации. Не смогла понять, как можно настолько хейтить людей из-за возраста или расы. А теперь я вижу весь этот кошмар в новостях и слышу от знакомых — потому что уехала в другую страну.
Я всегда думала, что не люблю театр. Что театр — это не моё̈. Пока я не встретилась с вами. Приходила снова и снова, и каждый раз — как первый. Любила шататься по фойе и знала, где лучше сесть, чтобы лучше слушалась лекция. Чувствовала, что все, что я видела, слышала и ощущала — про меня.
Карантин кончился, и я отвела маму на «Спасти орхидею». А потом выиграла билеты на предпремьерку «Человека без имени» — и смотрела его из первого ряда. Я никогда до этого не видела актёра, который настолько сильно погружается в роль, как Кукушкин. Пронзительный взгляд прямо в глаза, постоянный контакт с аудиторией, нереальный надрыв. Бродячие призраки, фантомы разных эпох и человек, который многое умел, но о нем все забыли — и все в исполнении одного актёра. Невообразимый труд. Затем с родителями пошла на «Мизантропа». Я смеялась в голос много раз, любовалась Горчилиным и Филиппом, заслушалась Одина с его сонетом.
Вспоминаю, как ждала «Страхе и отвращении в Москве» — и как радовалась, когда узнала, что его поставят, и сделает это Филипп. Я поражалась игре Епифанцева, который перевоплощался в амфетаминовую ведьму, в пропитого завсегдая из чебуречной и в обдолбанную обезьяну. До сих пор помню жесты и мимику Саввы, Васи, Саши, Сергея, Ирины. Я смогла почувствовать, что я такая не одна, и что мы все свободны. Я вернулась — и увидела все с другого ракурса, и влюбилась в эти ваши Карловы Вары ещё больше.
Я видела «Молоко» и назначила своим крашем Еленева. В одиночестве смотрела «(М)ученика» —о больном и гадком. Ходила на «Машину Мюллер» дважды — и поняла её, когда играл Саша. Хохотала, ревела и долго молчала. А «Палачи» — непроходимый мрак! Тогда я впервые увидела маэстро Александра Филиппенко. Видела «Озеро» — о грубости, эгоизме и грязи. О житейских проблемах, касающихся и раздора между странами. Вспоминая, я снова переживаю. За вас, за себя, за нас всех. За этот мир.
Я посмотрела «Петровых в группе» из первого ряда и абсолютно с него ошалела. Впитывала вторую с половиной адаптацию «Идиотов» и осталась в восторге. Поразилась «Демонам» с монологами прямо до дрожи, с танцами Одина и Яны Иртеньевой. Увидела «Барокко» с Жаной д’Арк, самосожжениями, пианистом и омоновцем. Переносилась в грязный реализм Лос-Анджелеса семидесятых с «Буковски» и хохотала над Штейнбергом и Сатаной-Насташевым.
«Красный крест» — снова война, лагеря, потери и ужасные сороковые, СССР с кошмарным «отсутствием репрессий» и перегибами. Брагарник прямо до глубины души, Харитонов, который так правдоподобен, что хотелось кричать и ненавидеть. Премьерный «Я не участвую в войне» — как я радовалась, что спектакль добавили в репертуар (видела, как волновался Агранович). Кто ж знал.
Вы всё знали. Вы научили не бояться, говорить, действовать, любить, выражать эмоции и не замыкаться в себе. Вы открыли ме новый мир — пугающий и чудесный. Всего 25 спекталей вживую, 10 онлайн — это так мало! Больше нет этих покупок билетов за минуту после открытия продаж, нервов, откладывания сумм побольше — чтобы ходить на все, что ещё не успела увидеть. И нет моих сектантских постов с призывами идти. Но всех молчать не заставишь. Правда, искусство и свобода победят.
Ваш репертуар оставлял послания, но мы их не заметили: «Берегите ваши лица», «Я не участвую в войне» (и там, и там я плакала взахлёб), «Страх и отвращение в Москве», «Мученик», «Палачи», «Мёртвые души»… И все до ужаса актуально. А финальным для меня стал «Кому на Руси жить хорошо». Теперь не мне.
Вся команда, все постановки, весь Гоголь-центр, вы — моя Вселенная. И всегда будете со мной. С десятилетием, любимый театр. Мы ещё встретимся
Здесь я была счастлива до показов, слушая лекции Валерия Печейкина, смотря на спокойно гуляющих актёров, режиссёров и известных людей среди простых смертных, видя плакаты «Помощи», рассматривая выставки современных художников, Маркова и покупая самое вкусное проссекко или капучино в буфете.
Здесь я смеялась в голос, плакала, не скрываясь и хлюпала носом, восхищалась актерской игрой вообще всех, переживала на премьерах, что что-то пойдет не так (но абсолютно все было так!), аплодировала до последнего.
Здесь после спектаклей я была опустошена и заревана, хотела молчать, думать-думать-думать, а потом не верить в то, что это произошло. Произошло в Москве, произошло со мной. Не верить в то, что откликается каждое слово — и даже названия. В то, что может быть так невыносимо больно и прекрасно одновременно. Всегда мощно, всегда актуально, всегда по-гцшному.
Сейчас мне стыдно. Стыдно, что заинтересовалась лишь на карантине в 2020 — и пропустила столько лет, что существовал ГЦ и «Седьмая студия». Он оживлял меня все месяцы изоляции: пела вместе с актёрами, удивлялась силе воли и хрупкости Аллы Борисовны, когда смотрела концерт «Наша Алла». И сейчас восхищаюсь ей ещё больше. Спасибо вам за это.
Я узнавала провинциальные нотки в четырёх братьях, приехавших покорять Москву и сходила с ума от игры Никиты и Риналя во время трансляции «Братьев». Ненавидела общество за несправедливое отношение к мигрантам, показанное в «Страхе» с Женей и потрясающей Светланой Брагарник. Сидела с открытым ртом под «Мыр» о Хармсе, хотела танцевать после пластического «Шекспира», не отрывала глаз от «Войцека», и волшебшых «Фей». Узнавала конфликт поколений в «Обыкновенной истории» с Аграновичем и Авдеевым. На этот спектакль я потом сходила вживую — и просидела, не дыша, оба акта в лучшем амфитеатре эвер.
Смотрела «Похороны Сталина» и плакала от несправедливости. Вслух ругалась на тех, кто сделал выбор преклониться перед тираном, а не выказать уважение невероятному Прокофьеву. Растроганно восхищалась смелостью стёртого из школьной программы поэта Кузмина в «Форели разбивает лёд» с Одином. Я не могла уложить в голове, что можно предать талант забвению из-за ориентации. Не смогла понять, как можно настолько хейтить людей из-за возраста или расы. А теперь я вижу весь этот кошмар в новостях и слышу от знакомых — потому что уехала в другую страну.
Я всегда думала, что не люблю театр. Что театр — это не моё̈. Пока я не встретилась с вами. Приходила снова и снова, и каждый раз — как первый. Любила шататься по фойе и знала, где лучше сесть, чтобы лучше слушалась лекция. Чувствовала, что все, что я видела, слышала и ощущала — про меня.
Карантин кончился, и я отвела маму на «Спасти орхидею». А потом выиграла билеты на предпремьерку «Человека без имени» — и смотрела его из первого ряда. Я никогда до этого не видела актёра, который настолько сильно погружается в роль, как Кукушкин. Пронзительный взгляд прямо в глаза, постоянный контакт с аудиторией, нереальный надрыв. Бродячие призраки, фантомы разных эпох и человек, который многое умел, но о нем все забыли — и все в исполнении одного актёра. Невообразимый труд. Затем с родителями пошла на «Мизантропа». Я смеялась в голос много раз, любовалась Горчилиным и Филиппом, заслушалась Одина с его сонетом.
Вспоминаю, как ждала «Страхе и отвращении в Москве» — и как радовалась, когда узнала, что его поставят, и сделает это Филипп. Я поражалась игре Епифанцева, который перевоплощался в амфетаминовую ведьму, в пропитого завсегдая из чебуречной и в обдолбанную обезьяну. До сих пор помню жесты и мимику Саввы, Васи, Саши, Сергея, Ирины. Я смогла почувствовать, что я такая не одна, и что мы все свободны. Я вернулась — и увидела все с другого ракурса, и влюбилась в эти ваши Карловы Вары ещё больше.
Я видела «Молоко» и назначила своим крашем Еленева. В одиночестве смотрела «(М)ученика» —о больном и гадком. Ходила на «Машину Мюллер» дважды — и поняла её, когда играл Саша. Хохотала, ревела и долго молчала. А «Палачи» — непроходимый мрак! Тогда я впервые увидела маэстро Александра Филиппенко. Видела «Озеро» — о грубости, эгоизме и грязи. О житейских проблемах, касающихся и раздора между странами. Вспоминая, я снова переживаю. За вас, за себя, за нас всех. За этот мир.
Я посмотрела «Петровых в группе» из первого ряда и абсолютно с него ошалела. Впитывала вторую с половиной адаптацию «Идиотов» и осталась в восторге. Поразилась «Демонам» с монологами прямо до дрожи, с танцами Одина и Яны Иртеньевой. Увидела «Барокко» с Жаной д’Арк, самосожжениями, пианистом и омоновцем. Переносилась в грязный реализм Лос-Анджелеса семидесятых с «Буковски» и хохотала над Штейнбергом и Сатаной-Насташевым.
«Красный крест» — снова война, лагеря, потери и ужасные сороковые, СССР с кошмарным «отсутствием репрессий» и перегибами. Брагарник прямо до глубины души, Харитонов, который так правдоподобен, что хотелось кричать и ненавидеть. Премьерный «Я не участвую в войне» — как я радовалась, что спектакль добавили в репертуар (видела, как волновался Агранович). Кто ж знал.
Вы всё знали. Вы научили не бояться, говорить, действовать, любить, выражать эмоции и не замыкаться в себе. Вы открыли ме новый мир — пугающий и чудесный. Всего 25 спекталей вживую, 10 онлайн — это так мало! Больше нет этих покупок билетов за минуту после открытия продаж, нервов, откладывания сумм побольше — чтобы ходить на все, что ещё не успела увидеть. И нет моих сектантских постов с призывами идти. Но всех молчать не заставишь. Правда, искусство и свобода победят.
Ваш репертуар оставлял послания, но мы их не заметили: «Берегите ваши лица», «Я не участвую в войне» (и там, и там я плакала взахлёб), «Страх и отвращение в Москве», «Мученик», «Палачи», «Мёртвые души»… И все до ужаса актуально. А финальным для меня стал «Кому на Руси жить хорошо». Теперь не мне.
Вся команда, все постановки, весь Гоголь-центр, вы — моя Вселенная. И всегда будете со мной. С десятилетием, любимый театр. Мы ещё встретимся
Здравствуйте!
Отправляю вам свою историю к 10-летию Гоголь-центра. Честно говоря, не знаю, подходит ли она по формату и по размеру: изначально думал ограничиться каким-нибудь одним воспоминанием, но в процессе написания понял, что с Гоголь-центром меня всё-таки связывает слишком многое, и в результате получилось что-то вроде небольшого — на три странички — эссе. О Гоголь-центре и о его зрителях, об эпохе, в которую он появился, и о неоценимой помощи, которую Гоголь-центр оказал в своё̈ время всей нашей семье.
Летом 2012-го года, находясь в гостях у друзей в Тель-Авиве, мы с отцом узнали, что художественным руководителем Московского театра Гоголя назначен Кирилл Серебренников. Честно говоря, редко когда я видел, чтобы мой отец, известный в театральных кругах своей извечной мизантропией, так сильно чему-либо радовался. «Наконец-то одним приличным театром в Москве станет больше», – сказал он тогда — и, по своему обыкновению, оказался прав.
Гоголь-центр стал театром не просто приличным, но, не побоюсь этого слова, выдающимся — то есть, во многом определившим облик эпохи. Стал он также и поворотным в судьбе отца: именно здесь артист Алексей Девотченко сыграл свои последние роли — Полония в «Гамлете», Плюшкина в «Мёртвых душах», Отца Всеволода в «(М)ученике», — а на малой сцене нашли приют лучшие его моноспектакли – «Концерт Саши Чёрного для фортепиано с артистом» и «Дневник провинциала в Петербурге». Для меня же начиная с 2013-го года практически ни одна поездка в столицу не обходилась без посещения здания на улице Казакова, без просмотра «Обыкновенной истории», или «Кому на Руси жить хорошо», или «Маленьких трагедий»…
В ноябре 2014-го, когда отец трагически погиб, именно Гоголь-центр взял на себя организацию прощания и поминок. Хорошо помню тот холодный ноябрьский день, и огромную пустую сцену с окружённым венками гробом, и пианиста в чёрном фраке, несколько часов кряду тихонько наигрывавшего шопеновские вальсы, — и сотни, сотни прекрасных людей, пришедших проводить отца в последний путь. Когда после прощания гроб вынесли на улицу, собравшиеся у театра люди (давняя актёрская традиция) вдруг начали хлопать — один за другим, сначала тихо и немного нерешительно, затем — всё громче, и громче, и громче, и вскоре гроб уже плыл над вымытой утренним дождём улицей Казакова, сопровождаемый бурными, раскатистыми, как волны, аплодисментами. Последними аплодисментами, которые отцу подарил Гоголь-центр.
А год спустя, в день, когда отцу могло бы исполниться 50, Гоголь-центр организовал удивительный вечер его памяти – «концерт для фортепиано с артистами», озаглавленный «Венок сонетов». Со сцены театра поочерёдно читали стихи Кирилл Серебренников и Елена Коренева, Юлия Ауг и Виктория Исакова, Ксения Ларина и Павел Каплевич, Игорь Гордин и Александр Молочников, Никита Кукушкин и Мария Поезжаева, Александр Горчилин и Филипп Авдеев. Сегодня, когда известные всем события вынудили многих из этих неповторимых, фантастических людей покинуть страну, даже как-то и не верится, что такой вечер вообще был возможен в Москве. Но тогда, в солнечном октябре 2015-го, до «известных событий» было ещё̈ далеко, а раскаты грядущей катастрофы хотя и звучали уже где-то на горизонте, но едва ли многими принимались всерьёз.
И можно было читать стихи — самые разные, от Лермонтова и Бродского до Шпаликова и Яшки Казановой, — и петь песни, и играть на фортепиано, собравшись тесным дружеским кругом на Малой сцене Гоголь-центра, где в тот вечер (и это, кажется, отмечали впоследствии все присутствовавшие) с нами рядом точно был отец. Помню, кто-то тогда очень хорошо написал об участниках и зрителях «Венка сонетов» (слова эти вполне можно применить и к аудитории Гоголь-центра в целом): «Если бы только такие молодые, одухотворённые, сведущие и активные ходили по нашим улицам, у страны давно бы не было проблем». И в самом деле, трудно с этим не согласиться. Особенно теперь.
И вот ещё̈ что вспоминается — это уже не столько про сам Гоголь-центр, сколько про, скажем так, исторический фон, на котором он возник, и который в значительной степени своим появлением облагородил. В марте всё того же 2014-го, через каких-то десять дней после событий в Крыму, в большом зале Вахтанговского театра проходил концерт, посвящённый 20-летию премии «Золотая маска». Завершался он номером под названием «Театр Добра», сочинённым Женей Беркович и поставленным Кириллом Серебренниковым. Номером, который от начала и до конца был посвящён зарождавшемуся в то время курсу отечественной культуры на «традиционные ценности» с их «духовными скрепами» и запретами «ЛГБТ-пропаганды».
Оканчивался номер песней на мотив «Tomorrow belongs to me» из мюзикла «Кабаре» – а если быть точным, из самой страшной его сцены, той самой, из которой становится ясно, что жизнь в Германии уже не будет прежней, что к власти в стране пришло абсолютное, ничем не прикрытое, самовлюблённое зло, имя которому — фашизм.
Один за другим поднимались из зала на Вахтанговскую сцену «герои нашего времени» – подтянутые мальчики-комсомольцы, ряженые казаки, силовики с дубинками наперевес — и дружным, слаженным хором (а как же иначе) выводили:
«Порнографов — в тюрьмы, кривляк — из страны, Бездарных писак — под арест, Нас мало, нас мало, но мы сильны, Театр Добра — наш крест!‥»
Свет медленно гас, и на сцену с колосников опускался железный занавес.
Сегодня, когда мы и сами словно бы оказались в Берлине 1930-х годов, когда кажется, что «Театр Добра» с его хором силовиков, попов и комсомольцев необратимо победил, когда пресловутый железный занавес, скрипя и лязгая, опустился-таки с колосников, надолго отгородив нашу страну от остального мира, — вот именно в этом страшном, иррациональном, безнадёжном «сегодня» такой театр, как Гоголь-центр, кажется прямо-таки жизненно необходимым для многих, многих людей. Как минимум, просто чтобы не опускались руки, чтобы не угасала надежда. Но — парадокс — именно в этом самом «сегодня» существование такого театра, как Гоголь-центр, окончательно сделалось невозможным. Как сделалось невозможным и существование в нашей стране таких людей, как мой отец — их, смелых, неравнодушных, совестливых, не способных молчать, либо бросают в тюрьмы, либо силой выдавливают в эмиграцию, либо держат в постоянном страхе (фактически — в заложниках). Не такая уж, если вдуматься, разница: люди как театры, а театры как люди.
Железный занавес опущен. Ничем не прикрытое зло укрепилось у власти и расправило плечи. «Театр Добра» победил. Над могилой отца на Комаровском кладбище всё так же качаются на ветру сосны, а со здания на улице Казакова давно сняли знаменитую вывеску Гоголь-центра — если приглядеться, можно ещё̈ заметить едва заметные шрамы.
Да, как и люди, театры порой умирают, и даже трагически гибнут в самом расцвете лет. Как и люди, существуют они порой вопреки режиму, назло эпохе — и жестоко за это расплачиваются. Как и люди, после смерти они продолжают жить в памяти и в сердцах тех, кого при жизни успели осчастливить, кому сумели помочь в трудную минуту, кого, сами того не сознавая, сделали чуточку лучше. С той лишь разницей — и здесь начинаются хорошие новости, — что, в отличие от людей, театры всё-таки время от времени умеют воскресать. И, глядя на то, как команда Гоголь-центра продолжает держаться вместе, как на Авиньонском фестивале встречают премьеру «Чёрного монаха», как в Берлине гремят показы «Декамерона», я лишний раз убеждаюсь: о Гоголь-центре мы ещё̈ обязательно услышим. А может быть даже и увидим, как вечернюю улицу Казакова снова озарят своим неоновым светом красные буквы «ГоГоL». В конце концов, как говаривал один большой режиссёр, чей зеркальный силуэт встречал зрителей в фойе Гоголь-центра, «это красиво, это красиво»…
Но даже если вдруг выйдет совсем не так, а как-нибудь по-другому, – спасибо, Гоголь-центр, за то, что ты был, и за то, что ты жил. За то, как умел не молчать, за то, как умел помогать, за то, как учил не бояться, — и за то, как не боялся сам.
«Тому же, кто вынес огонь сквозь потраву, — вечная слава, вечная слава».
Кирилл Девотченко
Отправляю вам свою историю к 10-летию Гоголь-центра. Честно говоря, не знаю, подходит ли она по формату и по размеру: изначально думал ограничиться каким-нибудь одним воспоминанием, но в процессе написания понял, что с Гоголь-центром меня всё-таки связывает слишком многое, и в результате получилось что-то вроде небольшого — на три странички — эссе. О Гоголь-центре и о его зрителях, об эпохе, в которую он появился, и о неоценимой помощи, которую Гоголь-центр оказал в своё̈ время всей нашей семье.
Летом 2012-го года, находясь в гостях у друзей в Тель-Авиве, мы с отцом узнали, что художественным руководителем Московского театра Гоголя назначен Кирилл Серебренников. Честно говоря, редко когда я видел, чтобы мой отец, известный в театральных кругах своей извечной мизантропией, так сильно чему-либо радовался. «Наконец-то одним приличным театром в Москве станет больше», – сказал он тогда — и, по своему обыкновению, оказался прав.
Гоголь-центр стал театром не просто приличным, но, не побоюсь этого слова, выдающимся — то есть, во многом определившим облик эпохи. Стал он также и поворотным в судьбе отца: именно здесь артист Алексей Девотченко сыграл свои последние роли — Полония в «Гамлете», Плюшкина в «Мёртвых душах», Отца Всеволода в «(М)ученике», — а на малой сцене нашли приют лучшие его моноспектакли – «Концерт Саши Чёрного для фортепиано с артистом» и «Дневник провинциала в Петербурге». Для меня же начиная с 2013-го года практически ни одна поездка в столицу не обходилась без посещения здания на улице Казакова, без просмотра «Обыкновенной истории», или «Кому на Руси жить хорошо», или «Маленьких трагедий»…
В ноябре 2014-го, когда отец трагически погиб, именно Гоголь-центр взял на себя организацию прощания и поминок. Хорошо помню тот холодный ноябрьский день, и огромную пустую сцену с окружённым венками гробом, и пианиста в чёрном фраке, несколько часов кряду тихонько наигрывавшего шопеновские вальсы, — и сотни, сотни прекрасных людей, пришедших проводить отца в последний путь. Когда после прощания гроб вынесли на улицу, собравшиеся у театра люди (давняя актёрская традиция) вдруг начали хлопать — один за другим, сначала тихо и немного нерешительно, затем — всё громче, и громче, и громче, и вскоре гроб уже плыл над вымытой утренним дождём улицей Казакова, сопровождаемый бурными, раскатистыми, как волны, аплодисментами. Последними аплодисментами, которые отцу подарил Гоголь-центр.
А год спустя, в день, когда отцу могло бы исполниться 50, Гоголь-центр организовал удивительный вечер его памяти – «концерт для фортепиано с артистами», озаглавленный «Венок сонетов». Со сцены театра поочерёдно читали стихи Кирилл Серебренников и Елена Коренева, Юлия Ауг и Виктория Исакова, Ксения Ларина и Павел Каплевич, Игорь Гордин и Александр Молочников, Никита Кукушкин и Мария Поезжаева, Александр Горчилин и Филипп Авдеев. Сегодня, когда известные всем события вынудили многих из этих неповторимых, фантастических людей покинуть страну, даже как-то и не верится, что такой вечер вообще был возможен в Москве. Но тогда, в солнечном октябре 2015-го, до «известных событий» было ещё̈ далеко, а раскаты грядущей катастрофы хотя и звучали уже где-то на горизонте, но едва ли многими принимались всерьёз.
И можно было читать стихи — самые разные, от Лермонтова и Бродского до Шпаликова и Яшки Казановой, — и петь песни, и играть на фортепиано, собравшись тесным дружеским кругом на Малой сцене Гоголь-центра, где в тот вечер (и это, кажется, отмечали впоследствии все присутствовавшие) с нами рядом точно был отец. Помню, кто-то тогда очень хорошо написал об участниках и зрителях «Венка сонетов» (слова эти вполне можно применить и к аудитории Гоголь-центра в целом): «Если бы только такие молодые, одухотворённые, сведущие и активные ходили по нашим улицам, у страны давно бы не было проблем». И в самом деле, трудно с этим не согласиться. Особенно теперь.
И вот ещё̈ что вспоминается — это уже не столько про сам Гоголь-центр, сколько про, скажем так, исторический фон, на котором он возник, и который в значительной степени своим появлением облагородил. В марте всё того же 2014-го, через каких-то десять дней после событий в Крыму, в большом зале Вахтанговского театра проходил концерт, посвящённый 20-летию премии «Золотая маска». Завершался он номером под названием «Театр Добра», сочинённым Женей Беркович и поставленным Кириллом Серебренниковым. Номером, который от начала и до конца был посвящён зарождавшемуся в то время курсу отечественной культуры на «традиционные ценности» с их «духовными скрепами» и запретами «ЛГБТ-пропаганды».
Оканчивался номер песней на мотив «Tomorrow belongs to me» из мюзикла «Кабаре» – а если быть точным, из самой страшной его сцены, той самой, из которой становится ясно, что жизнь в Германии уже не будет прежней, что к власти в стране пришло абсолютное, ничем не прикрытое, самовлюблённое зло, имя которому — фашизм.
Один за другим поднимались из зала на Вахтанговскую сцену «герои нашего времени» – подтянутые мальчики-комсомольцы, ряженые казаки, силовики с дубинками наперевес — и дружным, слаженным хором (а как же иначе) выводили:
«Порнографов — в тюрьмы, кривляк — из страны, Бездарных писак — под арест, Нас мало, нас мало, но мы сильны, Театр Добра — наш крест!‥»
Свет медленно гас, и на сцену с колосников опускался железный занавес.
Сегодня, когда мы и сами словно бы оказались в Берлине 1930-х годов, когда кажется, что «Театр Добра» с его хором силовиков, попов и комсомольцев необратимо победил, когда пресловутый железный занавес, скрипя и лязгая, опустился-таки с колосников, надолго отгородив нашу страну от остального мира, — вот именно в этом страшном, иррациональном, безнадёжном «сегодня» такой театр, как Гоголь-центр, кажется прямо-таки жизненно необходимым для многих, многих людей. Как минимум, просто чтобы не опускались руки, чтобы не угасала надежда. Но — парадокс — именно в этом самом «сегодня» существование такого театра, как Гоголь-центр, окончательно сделалось невозможным. Как сделалось невозможным и существование в нашей стране таких людей, как мой отец — их, смелых, неравнодушных, совестливых, не способных молчать, либо бросают в тюрьмы, либо силой выдавливают в эмиграцию, либо держат в постоянном страхе (фактически — в заложниках). Не такая уж, если вдуматься, разница: люди как театры, а театры как люди.
Железный занавес опущен. Ничем не прикрытое зло укрепилось у власти и расправило плечи. «Театр Добра» победил. Над могилой отца на Комаровском кладбище всё так же качаются на ветру сосны, а со здания на улице Казакова давно сняли знаменитую вывеску Гоголь-центра — если приглядеться, можно ещё̈ заметить едва заметные шрамы.
Да, как и люди, театры порой умирают, и даже трагически гибнут в самом расцвете лет. Как и люди, существуют они порой вопреки режиму, назло эпохе — и жестоко за это расплачиваются. Как и люди, после смерти они продолжают жить в памяти и в сердцах тех, кого при жизни успели осчастливить, кому сумели помочь в трудную минуту, кого, сами того не сознавая, сделали чуточку лучше. С той лишь разницей — и здесь начинаются хорошие новости, — что, в отличие от людей, театры всё-таки время от времени умеют воскресать. И, глядя на то, как команда Гоголь-центра продолжает держаться вместе, как на Авиньонском фестивале встречают премьеру «Чёрного монаха», как в Берлине гремят показы «Декамерона», я лишний раз убеждаюсь: о Гоголь-центре мы ещё̈ обязательно услышим. А может быть даже и увидим, как вечернюю улицу Казакова снова озарят своим неоновым светом красные буквы «ГоГоL». В конце концов, как говаривал один большой режиссёр, чей зеркальный силуэт встречал зрителей в фойе Гоголь-центра, «это красиво, это красиво»…
Но даже если вдруг выйдет совсем не так, а как-нибудь по-другому, – спасибо, Гоголь-центр, за то, что ты был, и за то, что ты жил. За то, как умел не молчать, за то, как умел помогать, за то, как учил не бояться, — и за то, как не боялся сам.
«Тому же, кто вынес огонь сквозь потраву, — вечная слава, вечная слава».
Кирилл Девотченко
Привет, дорогой Гоголь-центр!
Нашла своё̈ прошлогоднее письмо. В нём я желала вам «снятия всех ограничений, чтобы это слово никогда больше не звучало в вашем театре (разве только в словосочетании „возрастные“)», желала вам «сил, здоровья, доброты вокруг и ещё̈ много-много дней рождений в кругу ваших зрителей», и вот, спустя всего год, наши жизни бесповоротно изменились. Хочу продублировать свою историю, связанную с ГЦ, ведь это то, что изменило моё̈ отношения к театрам в целом, то, открыло для меня ваших талантливейших артистов и то, что останется со мной, моим светлым воспоминанием на всю жизнь. Этого ведь у нас никто не отнимет?)
Моя история из прошлого:
Однажды я разлюбила театр. Парочка неудачных спектаклей и всё. Больше не захотела туда ходить. Совсем. Без театра было тоскливо, но с ним было ещё̈ тоскливее. Так продолжалось несколько лет. До встречи с вами. Гоголь-центр снял это «проклятие». Началось всё с рекомендации сходить на «КАФКУ». Конечно, были сомнения. Современный театр. Что это? Как это? Попытки знакомства были, но ой, какие неудачные. Но всё это было до ГЦ. Так вот вернусь к «КАФКЕ». Говорят, отличный спектакль, говорят, интересное место этот Гоголь-центр. Ну собственно, почему бы и нет. Тем более, с творчеством Кирилла Семёновича я знакома была, и фильмы мне его страшно нравились.
Ну а потом всё, как в тумане… Какой спектакль, какие актёры, какая атмосфера! Я не могла даже представить, что театр может так цеплять. И более того, я не могла представить, что театр может влюбить в себя и уже не отпускать. С КАФКИ началась любовь к Гоголь-центру. А первая любовь — она особенная) Потом были «МАЛЕНЬКИЕ ТРАГЕДИИ», встречу с которыми пришлось ждать так долго из-за пандемии (к слову, с вами это жуткое время было переживать гораздо легче. Спасибо вам за это). И вот встреча состоялась. Почти год назад. Такое забыть совершенно невозможно. В конце — слёзы от счастья, я смогла это увидеть вживую. Спасибо за эти эмоции. Теперь я снова люблю театр, а вас — особенно люблю.
И если моё̈ письмо проиграет письмам других ваших зрителей — не страшно. Для меня это отличный повод просто сказать вам «спасибо» и ждать следующей встречи)
P.S. Я верю, что всё будет хорошо. Я верю, что однажды мир снова станет светлым. Я верю, что наша встреча обязательно состоится. Ведь верить нам пока пока ещё̈ не запретили…
С уважением, теплотой и большой любовью, ваш зритель из Питера Аня
Нашла своё̈ прошлогоднее письмо. В нём я желала вам «снятия всех ограничений, чтобы это слово никогда больше не звучало в вашем театре (разве только в словосочетании „возрастные“)», желала вам «сил, здоровья, доброты вокруг и ещё̈ много-много дней рождений в кругу ваших зрителей», и вот, спустя всего год, наши жизни бесповоротно изменились. Хочу продублировать свою историю, связанную с ГЦ, ведь это то, что изменило моё̈ отношения к театрам в целом, то, открыло для меня ваших талантливейших артистов и то, что останется со мной, моим светлым воспоминанием на всю жизнь. Этого ведь у нас никто не отнимет?)
Моя история из прошлого:
Однажды я разлюбила театр. Парочка неудачных спектаклей и всё. Больше не захотела туда ходить. Совсем. Без театра было тоскливо, но с ним было ещё̈ тоскливее. Так продолжалось несколько лет. До встречи с вами. Гоголь-центр снял это «проклятие». Началось всё с рекомендации сходить на «КАФКУ». Конечно, были сомнения. Современный театр. Что это? Как это? Попытки знакомства были, но ой, какие неудачные. Но всё это было до ГЦ. Так вот вернусь к «КАФКЕ». Говорят, отличный спектакль, говорят, интересное место этот Гоголь-центр. Ну собственно, почему бы и нет. Тем более, с творчеством Кирилла Семёновича я знакома была, и фильмы мне его страшно нравились.
Ну а потом всё, как в тумане… Какой спектакль, какие актёры, какая атмосфера! Я не могла даже представить, что театр может так цеплять. И более того, я не могла представить, что театр может влюбить в себя и уже не отпускать. С КАФКИ началась любовь к Гоголь-центру. А первая любовь — она особенная) Потом были «МАЛЕНЬКИЕ ТРАГЕДИИ», встречу с которыми пришлось ждать так долго из-за пандемии (к слову, с вами это жуткое время было переживать гораздо легче. Спасибо вам за это). И вот встреча состоялась. Почти год назад. Такое забыть совершенно невозможно. В конце — слёзы от счастья, я смогла это увидеть вживую. Спасибо за эти эмоции. Теперь я снова люблю театр, а вас — особенно люблю.
И если моё̈ письмо проиграет письмам других ваших зрителей — не страшно. Для меня это отличный повод просто сказать вам «спасибо» и ждать следующей встречи)
P.S. Я верю, что всё будет хорошо. Я верю, что однажды мир снова станет светлым. Я верю, что наша встреча обязательно состоится. Ведь верить нам пока пока ещё̈ не запретили…
С уважением, теплотой и большой любовью, ваш зритель из Питера Аня
К сожалению, мой первый и последний спектакль, который мне удалось посетить в Гоголь-центре — это «Мизантроп». Говорю так печально не потому что мне не понравилось, а потому что не успела посетить больше.
Несмотря на то, что Гоголь-центр закрылся в Москве, артисты всё ещё̈ дают спектакли за границей, поэтому закрадывается надежда, что и мне однажды удастся оказаться частью этого чуда. Возможно, что это произойдёт и в светлом будущем России, которое обязательно когда-то, но настанет.
Если говорить об эмоциях, которые испытала 10 июня (в день спектакля), то это, конечно же, просто невероятный восторг, который очень сложно передать словами. Хочется без умолку говорить, размахивать руками, немного пародировать невероятные перевоплощения артистов.
Хочу признаться, что шла посмотреть на Александра Горчилина, но после посещения театра, открыла для себя много невероятных и талантливых ребят. Например, Филипп Авдеев.
Если честно, то хочется отдать должное Кириллу Семёновичу, потому что он смог собрать в одном месте такую огромную и дружную команду.
Мне повезло, и я успела на единственную экскурсию по театру, которая была 18 июня. Экскурсоводом был Никита Еленев. Ещё̈ одно открытие для меня. Невероятно харизматичный, вежливый и открытый человек.
Было очень приятно находиться в Гоголь-центре, потому что это был островок свободы, в котором можно было вдохнуть полной грудью практически в центре Москвы. Всего лишь за два раза это место стало для меня родным, буквально домом. А главное, что это место соединяет в себе не только безупречных артистов, но и зрителей – единомышленников. Жаль, что не могу вернуться туда больше, но рада, что смогла почувствовать невероятную энергию объединения.
Кажется, что Гоголь-центр сподвиг меня любить театр. Удивительно, как люди, место и постановки могут привить любовь к делу за малое количество времени.
Гоголь-центр научил меня быть свободной, поэтому сохраню это и ни в коем случае не потеряю.
Искусство вечно, а значит оно пройдёт через все преграды! Маргарита, 22 года
Несмотря на то, что Гоголь-центр закрылся в Москве, артисты всё ещё̈ дают спектакли за границей, поэтому закрадывается надежда, что и мне однажды удастся оказаться частью этого чуда. Возможно, что это произойдёт и в светлом будущем России, которое обязательно когда-то, но настанет.
Если говорить об эмоциях, которые испытала 10 июня (в день спектакля), то это, конечно же, просто невероятный восторг, который очень сложно передать словами. Хочется без умолку говорить, размахивать руками, немного пародировать невероятные перевоплощения артистов.
Хочу признаться, что шла посмотреть на Александра Горчилина, но после посещения театра, открыла для себя много невероятных и талантливых ребят. Например, Филипп Авдеев.
Если честно, то хочется отдать должное Кириллу Семёновичу, потому что он смог собрать в одном месте такую огромную и дружную команду.
Мне повезло, и я успела на единственную экскурсию по театру, которая была 18 июня. Экскурсоводом был Никита Еленев. Ещё̈ одно открытие для меня. Невероятно харизматичный, вежливый и открытый человек.
Было очень приятно находиться в Гоголь-центре, потому что это был островок свободы, в котором можно было вдохнуть полной грудью практически в центре Москвы. Всего лишь за два раза это место стало для меня родным, буквально домом. А главное, что это место соединяет в себе не только безупречных артистов, но и зрителей – единомышленников. Жаль, что не могу вернуться туда больше, но рада, что смогла почувствовать невероятную энергию объединения.
Кажется, что Гоголь-центр сподвиг меня любить театр. Удивительно, как люди, место и постановки могут привить любовь к делу за малое количество времени.
Гоголь-центр научил меня быть свободной, поэтому сохраню это и ни в коем случае не потеряю.
Искусство вечно, а значит оно пройдёт через все преграды! Маргарита, 22 года
В таком уже далёком 2020 году я решила, что как только закончится Театральное дело, я сделаю татуировку, посвящённую Гоголь-центру.
В августе того же года моя маленькая мечта сбылась и теперь у меня есть такое напоминание о театре, которое будет со мной навсегда. Я бесконечно благодарна Гоголь-центру за все тёплые воспоминания и моменты счастья, который он мне подарил, а именно 65 спектаклей, вызывавших весь спектр эмоций, от слез до смеха. Я надеюсь, что однажды снова зайду в стены моего любимого театра, независимо от того, где он будет находиться.
В августе того же года моя маленькая мечта сбылась и теперь у меня есть такое напоминание о театре, которое будет со мной навсегда. Я бесконечно благодарна Гоголь-центру за все тёплые воспоминания и моменты счастья, который он мне подарил, а именно 65 спектаклей, вызывавших весь спектр эмоций, от слез до смеха. Я надеюсь, что однажды снова зайду в стены моего любимого театра, независимо от того, где он будет находиться.
Вас любят называть местом силы, но для меня вы — точка отсчета. Важные события и люди, принимаемые решения и крутые повороты причудливым образом переплетаются в моей жизни до сих пор, потому что однажды я узнала о вас.
Здравствуй, дорогой, любимый Гоголь-Центр!
Я профукала дедлайн — простите. Готовилась к акции в поддержку политзаключённых и совсем забыла про дедлайн. Но я вам все равно напишу, надеюсь, вы прочтёте. И может вам будет приятно. Мне всегда хочется вас благодарить за то, что вы есть, и за то, как вы на меня повлияли.
Я приходила к вам всегда в какой-то маске/образе. Но вы своими спектаклями, своими людьми, своим воздухом как будто говорили мне: «Катя, будь собой». Иногда собой быть совсем не хотелось. Было и страшно, и стыдно. Но я все равно приходила. Потому что быть собой оказалось важно. Быть честной важно. И вот это ощущение, которое возникало у меня каждый раз после спектакля, оно даже после вашего закрытия никуда не делось. Я его помню, возвращаюсь к нему. Чтобы не врать и не бояться.
Я уехала из России в мае, по работе. Живу в Вене. Первое время, несмотря на то, что тут есть знакомые, мне было очень одиноко. Мне не нравилась Вена. Она совсем другая, в ней нет ничего «моего». Я не могла уснуть, что для меня редкость. И чтобы уснуть, я включала видео с вашего канала на ютубе. Они меня успокаивали. Или интервью Горчилина у Георгия за кадром:) Чувствовала что-то родное, возвращалась к себе настоящей (как бы бредово эзотерически это ни звучало) и сразу засыпала. В какой-то момент устроила себе марафон фильмов КС вместе с подругой-киноведом.
Я чувствовала себя чужой. Мне не хватало чего-то, какой-то деятельности с единомышленниками, в которой я бы отдавала всю себя. В работе у меня уже давно такого ощущения не было. В Москве это были гоголь-скул, студенческие проекты по созданию короткометражных фильмов. Я думала, что в Вене буду писать или снимать. Но с начала войны у меня постепенно сходило на нет желание заниматься творчеством.
Я очень люблю видео, где Филипп Авдеев поёт «Дерево» Цоя. Я всегда с завистью смотрела его и мне так хотелось, чтобы в моей жизни такое дерево тоже появилось.
11 июня у моей коллеги была вечеринка. Там меня спросили, чего мне больше всего не хватает тут из того, что было в Москве. Первое, что я ответила, было — близкие люди. На что меня упрекнули в очевидности и спросили: а что ещё? Я задумалась на пару секунд и вдруг возник ответ — Гоголь-Центр.
12 июня я пошла на митинг Russians against war в Вене. Шла и сомневалась, зачем, там наверно эти «хорошие русские» собрались, какой смысл в этих митингах тут. К тому моменту я регулярно волонтерила переводчиком на вокзале, куда прибывают беженцы, и в этом смысла мне виделось намного больше. Но я рада, что дошла туда. Организатор этого митинга напомнил мне немного вас) Он был довольно скромным, ясно мыслящим, честным и искренним. Он, возможно немного нервничал, боялся, но все равно делал. Он рассказывал о задержанных в России за антивоенную позицию. Он знал не просто их имена и сроки, которые им грозят. Он мог рассказать о них как о личностях, поделиться их историями. Меня это подкупило. У него как будто бы было своё «дерево».
Позже он стал моим очень хорошим другом.
Спустя три недели я обнаружила себя в числе тех, кто развивает сообщество россиян в Вене. Я устраивала встречи для знакомства, старалась замечать людей, их желания, инициативы, сильные стороны и в чем нужно поддержать, подхватывать их идеи о том, как мы можем помогать пострадавшим от войны и репрессий и друг другу. В конце июля я вдруг сама организовала уличную акцию-перфоманс. Я не хотела этого делать, очень боялась, но моего друга не было, а не реагировать на происходящее было неправильно.
На протяжении того времени, что мы существуем, я выгорала, много сомневалась, зачем это все, боялась, что мы скатимся в самолюбование, переживала, что наша помощь совсем маленькая и неэффективная, что мы не останавливаем войну, а политзаключённых становится все больше.
Моим главным ориентиром было вот то самое ощущение, которое я получала у вас. Мне хотелось быть честной и делать то, что кажется правильным, мне хотелось видеть все ясно и чётко, не скатываясь в иллюзии, не поддаваясь амбициям, мне хотелось фокусироваться на любви и солидарности. Мне было важно замечать абсурд происходящего и смеяться над ним. Когда мы организовывали акции, важнее всего для меня было не скатываться в пафос, а оставаться искренними и внимательными к людям — этому я у вас научилась.
Я несколько раз хотела уйти. Потому что не видела пользы. Потому что в какой-то момент я перестала понимать, какую пользу могу принести я.
Но я очень боялась, что тогда все развалится (самонадеянно, да) или что сообщество потеряет те ценности, которые я старалась развивать и поддерживать. И наверно всего этого я боялась и для себя. Мой друг сказал мне: если ты этого боишься, то, значит, в этой деятельности для тебя есть что-то важное. И я просто чуть отступила. Наблюдала со стороны, появилось много новых активных участников с горящими глазами и идеями. Я смотрела на них, делилась своим опытом. Не скрою, это было иногда болезненно и очень ревниво.
Но с активностью новых людей, новыми акциями у нас появился волонтёрский проект — мы проводим время с детьми беженцев. Я стала проводить почти все время там.
И в какой-то момент я увидела смысл всего того, что мы делали, того, что мне по непонятным причинам было важным сохранить — мы находим людей. Единомышленников. И когда нас становится больше, наша помощь становится эффективнее. Мы собираем больше пожертвований, у нас больше волонтёров, мы пишем больше писем политзаключённым. На нашей последней акции нам впервые удалось позвать нескольких журналистов с местных сми, которые мало знали о проблемах России и о том, что далеко не все россияне поддерживают войну и что происходит с теми, кто об этом заявляет открыто.
И я, наконец, стала чувствовать, что все действительно было не зря. Что я придерживалась того, что мне важно, даже когда не понимала зачем. Не знаю, когда закончится война. Не знаю, когда в России падёт диктатура. Не знаю, когда выйдут на свободу политзаключённые. Я даже не знаю, как долго я смогу всем этим заниматься. Но я вижу, что люди хотят объединяться, помогать и могут это делать, когда для этого нет препятствий. И это даёт надежду и силы мне.
Похоже, у меня появилось что-то вроде того дерева. Спасибо вам за то, что я его искала. Спасибо вам за тот морально-ценностный ориентир, который вы дали. Надеюсь, я никогда его не предам.
P.S. когда мы с другом собирались обсудить «Цели и задачи нашего сообщества, которые растут» (наш локальный мем), мы в какой-то переходили на просто разговоры обо всем. я практически всегда вспоминала вас. в очередной раз, когда я произносила длинную речь про гоголь-центр, я остановилась и сказала: прости, я опять про гц, просто я их очень люблю. он тогда улыбнулся и с теплом сказал «это заметно».
спасибо вам за то, что во мне есть эта любовь 🤍
нет войне!
Катя
Я профукала дедлайн — простите. Готовилась к акции в поддержку политзаключённых и совсем забыла про дедлайн. Но я вам все равно напишу, надеюсь, вы прочтёте. И может вам будет приятно. Мне всегда хочется вас благодарить за то, что вы есть, и за то, как вы на меня повлияли.
Я приходила к вам всегда в какой-то маске/образе. Но вы своими спектаклями, своими людьми, своим воздухом как будто говорили мне: «Катя, будь собой». Иногда собой быть совсем не хотелось. Было и страшно, и стыдно. Но я все равно приходила. Потому что быть собой оказалось важно. Быть честной важно. И вот это ощущение, которое возникало у меня каждый раз после спектакля, оно даже после вашего закрытия никуда не делось. Я его помню, возвращаюсь к нему. Чтобы не врать и не бояться.
Я уехала из России в мае, по работе. Живу в Вене. Первое время, несмотря на то, что тут есть знакомые, мне было очень одиноко. Мне не нравилась Вена. Она совсем другая, в ней нет ничего «моего». Я не могла уснуть, что для меня редкость. И чтобы уснуть, я включала видео с вашего канала на ютубе. Они меня успокаивали. Или интервью Горчилина у Георгия за кадром:) Чувствовала что-то родное, возвращалась к себе настоящей (как бы бредово эзотерически это ни звучало) и сразу засыпала. В какой-то момент устроила себе марафон фильмов КС вместе с подругой-киноведом.
Я чувствовала себя чужой. Мне не хватало чего-то, какой-то деятельности с единомышленниками, в которой я бы отдавала всю себя. В работе у меня уже давно такого ощущения не было. В Москве это были гоголь-скул, студенческие проекты по созданию короткометражных фильмов. Я думала, что в Вене буду писать или снимать. Но с начала войны у меня постепенно сходило на нет желание заниматься творчеством.
Я очень люблю видео, где Филипп Авдеев поёт «Дерево» Цоя. Я всегда с завистью смотрела его и мне так хотелось, чтобы в моей жизни такое дерево тоже появилось.
11 июня у моей коллеги была вечеринка. Там меня спросили, чего мне больше всего не хватает тут из того, что было в Москве. Первое, что я ответила, было — близкие люди. На что меня упрекнули в очевидности и спросили: а что ещё? Я задумалась на пару секунд и вдруг возник ответ — Гоголь-Центр.
12 июня я пошла на митинг Russians against war в Вене. Шла и сомневалась, зачем, там наверно эти «хорошие русские» собрались, какой смысл в этих митингах тут. К тому моменту я регулярно волонтерила переводчиком на вокзале, куда прибывают беженцы, и в этом смысла мне виделось намного больше. Но я рада, что дошла туда. Организатор этого митинга напомнил мне немного вас) Он был довольно скромным, ясно мыслящим, честным и искренним. Он, возможно немного нервничал, боялся, но все равно делал. Он рассказывал о задержанных в России за антивоенную позицию. Он знал не просто их имена и сроки, которые им грозят. Он мог рассказать о них как о личностях, поделиться их историями. Меня это подкупило. У него как будто бы было своё «дерево».
Позже он стал моим очень хорошим другом.
Спустя три недели я обнаружила себя в числе тех, кто развивает сообщество россиян в Вене. Я устраивала встречи для знакомства, старалась замечать людей, их желания, инициативы, сильные стороны и в чем нужно поддержать, подхватывать их идеи о том, как мы можем помогать пострадавшим от войны и репрессий и друг другу. В конце июля я вдруг сама организовала уличную акцию-перфоманс. Я не хотела этого делать, очень боялась, но моего друга не было, а не реагировать на происходящее было неправильно.
На протяжении того времени, что мы существуем, я выгорала, много сомневалась, зачем это все, боялась, что мы скатимся в самолюбование, переживала, что наша помощь совсем маленькая и неэффективная, что мы не останавливаем войну, а политзаключённых становится все больше.
Моим главным ориентиром было вот то самое ощущение, которое я получала у вас. Мне хотелось быть честной и делать то, что кажется правильным, мне хотелось видеть все ясно и чётко, не скатываясь в иллюзии, не поддаваясь амбициям, мне хотелось фокусироваться на любви и солидарности. Мне было важно замечать абсурд происходящего и смеяться над ним. Когда мы организовывали акции, важнее всего для меня было не скатываться в пафос, а оставаться искренними и внимательными к людям — этому я у вас научилась.
Я несколько раз хотела уйти. Потому что не видела пользы. Потому что в какой-то момент я перестала понимать, какую пользу могу принести я.
Но я очень боялась, что тогда все развалится (самонадеянно, да) или что сообщество потеряет те ценности, которые я старалась развивать и поддерживать. И наверно всего этого я боялась и для себя. Мой друг сказал мне: если ты этого боишься, то, значит, в этой деятельности для тебя есть что-то важное. И я просто чуть отступила. Наблюдала со стороны, появилось много новых активных участников с горящими глазами и идеями. Я смотрела на них, делилась своим опытом. Не скрою, это было иногда болезненно и очень ревниво.
Но с активностью новых людей, новыми акциями у нас появился волонтёрский проект — мы проводим время с детьми беженцев. Я стала проводить почти все время там.
И в какой-то момент я увидела смысл всего того, что мы делали, того, что мне по непонятным причинам было важным сохранить — мы находим людей. Единомышленников. И когда нас становится больше, наша помощь становится эффективнее. Мы собираем больше пожертвований, у нас больше волонтёров, мы пишем больше писем политзаключённым. На нашей последней акции нам впервые удалось позвать нескольких журналистов с местных сми, которые мало знали о проблемах России и о том, что далеко не все россияне поддерживают войну и что происходит с теми, кто об этом заявляет открыто.
И я, наконец, стала чувствовать, что все действительно было не зря. Что я придерживалась того, что мне важно, даже когда не понимала зачем. Не знаю, когда закончится война. Не знаю, когда в России падёт диктатура. Не знаю, когда выйдут на свободу политзаключённые. Я даже не знаю, как долго я смогу всем этим заниматься. Но я вижу, что люди хотят объединяться, помогать и могут это делать, когда для этого нет препятствий. И это даёт надежду и силы мне.
Похоже, у меня появилось что-то вроде того дерева. Спасибо вам за то, что я его искала. Спасибо вам за тот морально-ценностный ориентир, который вы дали. Надеюсь, я никогда его не предам.
P.S. когда мы с другом собирались обсудить «Цели и задачи нашего сообщества, которые растут» (наш локальный мем), мы в какой-то переходили на просто разговоры обо всем. я практически всегда вспоминала вас. в очередной раз, когда я произносила длинную речь про гоголь-центр, я остановилась и сказала: прости, я опять про гц, просто я их очень люблю. он тогда улыбнулся и с теплом сказал «это заметно».
спасибо вам за то, что во мне есть эта любовь 🤍
нет войне!
Катя
Привет!
Я долго не решалась написать свою историю — о том, как я нашла и потеряла Гоголь-центр. Пишу в самый последний момент.
Я только переехала в Москву и устроилась работать недалеко от ГЦ. Я ни разу там не была — с деньгами было не очень, и я периодически листала афишу, но поход в театр откладывала — будет ещё время, думала я.
От подруги я узнала, что в ГЦ есть кафе и туда можно просто прийти на ланч. Помню, как для смелости я позвала с собой коллегу и мы вместе пошли на разведку. Ох, я даже сейчас волнуюсь, когда вспоминаю!
Войдя внутрь, я была очарована этой атмосферой свободы и доверия. Я будто оказалась в студенческой общаге, где все смеялись, громко болтали, двигали стулья, передавали солонку от одного стола к другому.
Я стала приходить почти каждый день уже одна — это было место, где я могла спрятаться от изматывающих офисных будней. Единственное, что заставляло меня деревянеть изнутри — это стыд. Стыд за то, что я прихожу в театр. пообедать.
Я всегда садилась где-то в углу, рассматривала кирпичи в стене, читала надписи, боязливо поглядывала в силуэты-зеркала. Я хотела слиться с этим местом, стать его частью, быть невидимой.
Оказалось, что превратиться в невидимку мне не удалось, так как в один из дней за мой столик подсел один из актёров театра — не знаю как, но в первые минуты беседы мы узнали, что день рождения у нас в один день! Это знакомство так много дало нам обоим — будто все, что сейчас происходит — так и должно быть.
Я даже подумать не могла, что в стенах Гоголь-центра я встречу своего любимого мужчину, с которым захочу строить самые тёплые отношения.
А через пару месяцев театра не стало — и каждый день, по пути на работу, я наблюдала, как с фасада здания театра сначала исчез логотип Гоголь-центра, затем афиши, а потом и заборчик — одна половина, другая, а на их место установят такой тривиальный городской забор.
Даже не знаю, как я успела найти свою любовь и увидеть 5 — таких ценных — спектаклей- перед самим закрытием театра! Мне чертовски повезло.
Спасибо вам! Анна.
Я долго не решалась написать свою историю — о том, как я нашла и потеряла Гоголь-центр. Пишу в самый последний момент.
Я только переехала в Москву и устроилась работать недалеко от ГЦ. Я ни разу там не была — с деньгами было не очень, и я периодически листала афишу, но поход в театр откладывала — будет ещё время, думала я.
От подруги я узнала, что в ГЦ есть кафе и туда можно просто прийти на ланч. Помню, как для смелости я позвала с собой коллегу и мы вместе пошли на разведку. Ох, я даже сейчас волнуюсь, когда вспоминаю!
Войдя внутрь, я была очарована этой атмосферой свободы и доверия. Я будто оказалась в студенческой общаге, где все смеялись, громко болтали, двигали стулья, передавали солонку от одного стола к другому.
Я стала приходить почти каждый день уже одна — это было место, где я могла спрятаться от изматывающих офисных будней. Единственное, что заставляло меня деревянеть изнутри — это стыд. Стыд за то, что я прихожу в театр. пообедать.
Я всегда садилась где-то в углу, рассматривала кирпичи в стене, читала надписи, боязливо поглядывала в силуэты-зеркала. Я хотела слиться с этим местом, стать его частью, быть невидимой.
Оказалось, что превратиться в невидимку мне не удалось, так как в один из дней за мой столик подсел один из актёров театра — не знаю как, но в первые минуты беседы мы узнали, что день рождения у нас в один день! Это знакомство так много дало нам обоим — будто все, что сейчас происходит — так и должно быть.
Я даже подумать не могла, что в стенах Гоголь-центра я встречу своего любимого мужчину, с которым захочу строить самые тёплые отношения.
А через пару месяцев театра не стало — и каждый день, по пути на работу, я наблюдала, как с фасада здания театра сначала исчез логотип Гоголь-центра, затем афиши, а потом и заборчик — одна половина, другая, а на их место установят такой тривиальный городской забор.
Даже не знаю, как я успела найти свою любовь и увидеть 5 — таких ценных — спектаклей- перед самим закрытием театра! Мне чертовски повезло.
Спасибо вам! Анна.
Блин, представляю сколько тебе сейчас людей пишут о закрытии и пытаюсь понять, что вы сейчас чувствуете.
Просто ментально обнимаю, потому что слова как будто все бессмысленны.
У меня сейчас снова чувство той привычной тоски за последние несколько месяцев, когда уходит что-то легендарное из России.
Урок того, что нужно не откладывать то, что хочешь увидеть и попробовать столько времени, потому что моментально это может исчезнуть.
Жаль, что мне так и не удалось побывать на ваших спектаклях. спасибо, что хоть немного смогу прикоснуться к ГЦ, благодаря тебе рядом. как говорится, вы вне времени, вне пространства, главное — люди и идея, и пока будете вы — это будет жить.
Я тебя люблю, мой старик в бусах, друг, ураган, страсть, печаль, душа, свобода, сладкий глаз, чтец, боец, чуть-чуть хитрец, запах мёда для улья пчёл, золото, найденное в 1842, ты — нокаут в первом раунде боя, ты — моя маленькая Троя, лейкопластырь на открытой ране, рана, тепло сплетённых конечностей влюблённых, дождь, химия сладостей на языках детей, прыжок в бассейн в летний день.
И правда, позади «все будет окей». Спасибо за все, поздравляю вас!
Поля, 15.12.2022
Просто ментально обнимаю, потому что слова как будто все бессмысленны.
У меня сейчас снова чувство той привычной тоски за последние несколько месяцев, когда уходит что-то легендарное из России.
Урок того, что нужно не откладывать то, что хочешь увидеть и попробовать столько времени, потому что моментально это может исчезнуть.
Жаль, что мне так и не удалось побывать на ваших спектаклях. спасибо, что хоть немного смогу прикоснуться к ГЦ, благодаря тебе рядом. как говорится, вы вне времени, вне пространства, главное — люди и идея, и пока будете вы — это будет жить.
Я тебя люблю, мой старик в бусах, друг, ураган, страсть, печаль, душа, свобода, сладкий глаз, чтец, боец, чуть-чуть хитрец, запах мёда для улья пчёл, золото, найденное в 1842, ты — нокаут в первом раунде боя, ты — моя маленькая Троя, лейкопластырь на открытой ране, рана, тепло сплетённых конечностей влюблённых, дождь, химия сладостей на языках детей, прыжок в бассейн в летний день.
И правда, позади «все будет окей». Спасибо за все, поздравляю вас!
Поля, 15.12.2022
Сложно написать короткий рассказ о чем-то, для чего нужна минимум одна глава книги, хотя, если быть честнее, этому чему-то хочется посвятить целый небольшой, но уютный томик. Моя история с Гоголь-центром началась несколько лет назад с «Митиной любви». Я вообще не верю в любовь с первого взгляда, мне кажется, это все давно увядший продукт эпохи романтизма и бла-бла-бла. Помню, что это была постановка в малом зале, я сидела достаточно близко к сцене и ждала, что же мне покажет театр с красивым сайтом в этой маленькой темной комнатке. Когда включился свет, я увидела Филиппа Авдеева на палках в стене и поняла, что любовь это не Митина, а моя. И с каждой последующей минутой она нарастала, так она нарастала несколько лет и в какой-то момент перешла в вечность, из которой ей не выбраться.
После постановки я вышла с разрывающим душу чувством, мне хотелось плакать, улыбаться, смеяться, кричать, любить, ну в общем полный бред! Затем я ходила на много чего ещё, хотя учитывая рвение, с которым я это делала, можно сказать, что бегала, а не ходила. Я почти все время плакала, от счастья и от искусства. По другой причине я плакала только в самый последний раз, слез тогда было настолько много, что даже хотелось попросить платочек у Ксении Собчак, но я решила, что утру себе нос сама. Гоголь-центр был удивительным островом стабильной хорошести, там всегда было хорошо, иногда отлично, иногда чуть хуже, но всегда было просто хорошо.
Я приводила туда всех, кого любила, и, если им что-то не нравилось, через время переставала любить, так само получалось. Вообще круто, что там висел огнетушитель «love», потому что даже то, что пытается потушить огонь любви, у вас превращается в любовь. В этом тексте случайно очень много раз встречается слово «любовь», я не специально, но сейчас мне кажется, что ГЦ — это место, о котором другими категориями сложно думать. Иногда мне кажется, что только благодаря вам я и узнала, что это, потому что только в Гоголь-центре она была несомненной и неоспоримой, и она такой и осталась.
Спасибо, что вы были, есть и будете. Передаю лучики добра всем, кто так или иначе связан с Гоголь-центром, надеюсь, скоро мы все от них ослепнем и все наладится.
После постановки я вышла с разрывающим душу чувством, мне хотелось плакать, улыбаться, смеяться, кричать, любить, ну в общем полный бред! Затем я ходила на много чего ещё, хотя учитывая рвение, с которым я это делала, можно сказать, что бегала, а не ходила. Я почти все время плакала, от счастья и от искусства. По другой причине я плакала только в самый последний раз, слез тогда было настолько много, что даже хотелось попросить платочек у Ксении Собчак, но я решила, что утру себе нос сама. Гоголь-центр был удивительным островом стабильной хорошести, там всегда было хорошо, иногда отлично, иногда чуть хуже, но всегда было просто хорошо.
Я приводила туда всех, кого любила, и, если им что-то не нравилось, через время переставала любить, так само получалось. Вообще круто, что там висел огнетушитель «love», потому что даже то, что пытается потушить огонь любви, у вас превращается в любовь. В этом тексте случайно очень много раз встречается слово «любовь», я не специально, но сейчас мне кажется, что ГЦ — это место, о котором другими категориями сложно думать. Иногда мне кажется, что только благодаря вам я и узнала, что это, потому что только в Гоголь-центре она была несомненной и неоспоримой, и она такой и осталась.
Спасибо, что вы были, есть и будете. Передаю лучики добра всем, кто так или иначе связан с Гоголь-центром, надеюсь, скоро мы все от них ослепнем и все наладится.
Здравствуйте, мои любимые! И с Днём Рождения!
Очень непросто написать письмо в этом году. Как описать свои мысли и чувства, связанные с закрытием театра и не заплакать?
ГЦ — огромная часть моей жизни, это не просто театр, это дом, друзья, единомышленники, смысл! Компас, стрелка которого всегда указывает на любовь, добро и свет! Вы мой ориентир!
Я вспоминаю вас каждый день, а иногда вы мне снитесь.
Тоннель на выходе из метро Курская, Нижний Сусальный переулок, поворот на Казакова. Есть такие места, при виде которых моё сердце начинает биться чаще, Гоголь-центр одно из них и, пожалуй, самое главное! Вхожу, охранник, гардероб, админы в красных худи, отдаю букет цветов на стойку, пусть у вас постоит пока, очередь к фотозоне, Печейкин вот-вот начнёт лекцию, настраивает проектор. Кирилл Серебренников осторожно по стеночке, чтобы никому не мешать, от кабинета к Большому залу и обратно, я улыбаюсь и думаю, как это мило. Покупаю кофе, проходит Саша Горчилин, пачка кэмел и зажигалка в руке, говорит по телефону, натягивает капюшон, да, конечно, Саш, мы тебя не заметили, особенно твой звонкий голос, который я слышу пока ты не выходишь на улицу.
Колокольчик, первый звонок.
— … и хорошего вам просмотра!
— Спасибо, Валера!
Надо успеть покурить до третьего звонка, лестница, стеклянные двери, выхожу, закуриваю сигарету…
Гоголь-центр, я вас люблю и благодарна за каждый день проведённый вместе с вами!
Ира Смурова
Очень непросто написать письмо в этом году. Как описать свои мысли и чувства, связанные с закрытием театра и не заплакать?
ГЦ — огромная часть моей жизни, это не просто театр, это дом, друзья, единомышленники, смысл! Компас, стрелка которого всегда указывает на любовь, добро и свет! Вы мой ориентир!
Я вспоминаю вас каждый день, а иногда вы мне снитесь.
Тоннель на выходе из метро Курская, Нижний Сусальный переулок, поворот на Казакова. Есть такие места, при виде которых моё сердце начинает биться чаще, Гоголь-центр одно из них и, пожалуй, самое главное! Вхожу, охранник, гардероб, админы в красных худи, отдаю букет цветов на стойку, пусть у вас постоит пока, очередь к фотозоне, Печейкин вот-вот начнёт лекцию, настраивает проектор. Кирилл Серебренников осторожно по стеночке, чтобы никому не мешать, от кабинета к Большому залу и обратно, я улыбаюсь и думаю, как это мило. Покупаю кофе, проходит Саша Горчилин, пачка кэмел и зажигалка в руке, говорит по телефону, натягивает капюшон, да, конечно, Саш, мы тебя не заметили, особенно твой звонкий голос, который я слышу пока ты не выходишь на улицу.
Колокольчик, первый звонок.
— … и хорошего вам просмотра!
— Спасибо, Валера!
Надо успеть покурить до третьего звонка, лестница, стеклянные двери, выхожу, закуриваю сигарету…
Гоголь-центр, я вас люблю и благодарна за каждый день проведённый вместе с вами!
Ира Смурова
Уже прошло достаточно много времени с того дня, когда новость о закрытии Театра оглушила меня. Но чувства не утихают. Я горюю.
К своему великому сожалению, я познакомилась с вами только весной 2022 года и успела посмотреть всего лишь два спектакля. Мне сложно смириться с тем, что я не видела «Мизантропа», «Декамерон» и все остальное. Я мечтала, что с началом театрального сезона осенью буду ходить на каждый спектакль. Этого не случилось.
В своей жизни я очень долго искала Театр. Раньше я ходила во многие театры Москвы и не наслаждалась, разочаровывалась. Это было похоже на поиски любовных отношений в юности, когда точно знаешь, как это должно быть, хоть и ни разу этого ещё не испытывал. Потом перестала.
Через года театрального перерыва я узнала о Гоголь-центре и поняла, что мне туда.
После спектакля «Кому на Руси жить хорошо» эмоции захлёстывали, я смогла уснуть только под утро (ну правда совсем как в юности в период влюблённости) Сразу купила билет на премьеру «Берегите ваши лица» и ждала следующей встречи.
А потом неожиданная разлука…
Когда Театр закрыли, я читала много постов в Инстаграм. Люди писали, что Гоголь-центр у них в сердце навсегда, этого не отнять. А я чувствую другое. Я чувствую, что у меня именно отняли, меня насильно разлучили с Любимым Театром. В этом отношении мои чувства также похожи на юношескую влюблённость, где есть место ненасытности, жажде встречи и даже ревности к тем, кто имеет возможность быть на спектаклях, которые можно увидеть сейчас в Европе.
Желаю каждому члену коллектива Гоголь-цента продолжать свой путь в своём деле, реализовываться и творить.
Верю, что разлука с Любимым Театром не навсегда! Верю, что мы ещё встретимся! Надеюсь, что это случится не в далёком будущем. Люблю!
К своему великому сожалению, я познакомилась с вами только весной 2022 года и успела посмотреть всего лишь два спектакля. Мне сложно смириться с тем, что я не видела «Мизантропа», «Декамерон» и все остальное. Я мечтала, что с началом театрального сезона осенью буду ходить на каждый спектакль. Этого не случилось.
В своей жизни я очень долго искала Театр. Раньше я ходила во многие театры Москвы и не наслаждалась, разочаровывалась. Это было похоже на поиски любовных отношений в юности, когда точно знаешь, как это должно быть, хоть и ни разу этого ещё не испытывал. Потом перестала.
Через года театрального перерыва я узнала о Гоголь-центре и поняла, что мне туда.
После спектакля «Кому на Руси жить хорошо» эмоции захлёстывали, я смогла уснуть только под утро (ну правда совсем как в юности в период влюблённости) Сразу купила билет на премьеру «Берегите ваши лица» и ждала следующей встречи.
А потом неожиданная разлука…
Когда Театр закрыли, я читала много постов в Инстаграм. Люди писали, что Гоголь-центр у них в сердце навсегда, этого не отнять. А я чувствую другое. Я чувствую, что у меня именно отняли, меня насильно разлучили с Любимым Театром. В этом отношении мои чувства также похожи на юношескую влюблённость, где есть место ненасытности, жажде встречи и даже ревности к тем, кто имеет возможность быть на спектаклях, которые можно увидеть сейчас в Европе.
Желаю каждому члену коллектива Гоголь-цента продолжать свой путь в своём деле, реализовываться и творить.
Верю, что разлука с Любимым Театром не навсегда! Верю, что мы ещё встретимся! Надеюсь, что это случится не в далёком будущем. Люблю!
Это было 10 августа. 2022 года.
Я переходила с Курского вокзала на Ленинградский, у меня было много времени и я решила дойти до Гоголь-центра. Точнее, до того, что от него осталось.
Уже год я живу в Питере, покинув Москву и покинув Гоголь-центр. Место, где я впервые прочувствовала до ломоты тела обыкновенность «Обыкновенной истории», место, где я впервые влюбилась в сырки Б.Ю. Александров вместе с Валерой Печейкиным, место, где я с удовольствием листала толстые журналы кинодраматургии, место, где я отвечала на 50 вопросов и отгадала имя человека, сидящего напротив меня и наконец, место, где я стала ощущать разницу между голым и обнажённым телом. Для меня это было место постоянного познания, оттуда невозможно было уйти без чего-то нового в себе самом.
А самое ласковое, знаете что? Встретить Кукушкина и Сангаджиева у гардероба, после того, как ты 2,5 часа мучался под тяжёлой колючей проволокой вопроса «Кому на Руси жить хорошо»… О, мучался! И, конечно, любоваться неистовостью Брагарник — она настоящий…шедевр. (Отдельное вам спасибо за «Страх», который сохранился в сети, я с робким ожиданием надеюсь, что когда-то репертуар ГЦ вернётся хотя бы в сеть…) Гоголь-центр — это не театр. Это место свободы, правды и любви. Ах да, это же и должно быть театром… Ну что ж…У вас получилось! Больше пока ни у кого…
Нет уже театра, нет кафе, нет свободы, нет даже Б.Ю. Александрова. А любовь есть.
Хармс-МЫР!
Ваш зритель Настя Керенская
Я переходила с Курского вокзала на Ленинградский, у меня было много времени и я решила дойти до Гоголь-центра. Точнее, до того, что от него осталось.
Уже год я живу в Питере, покинув Москву и покинув Гоголь-центр. Место, где я впервые прочувствовала до ломоты тела обыкновенность «Обыкновенной истории», место, где я впервые влюбилась в сырки Б.Ю. Александров вместе с Валерой Печейкиным, место, где я с удовольствием листала толстые журналы кинодраматургии, место, где я отвечала на 50 вопросов и отгадала имя человека, сидящего напротив меня и наконец, место, где я стала ощущать разницу между голым и обнажённым телом. Для меня это было место постоянного познания, оттуда невозможно было уйти без чего-то нового в себе самом.
А самое ласковое, знаете что? Встретить Кукушкина и Сангаджиева у гардероба, после того, как ты 2,5 часа мучался под тяжёлой колючей проволокой вопроса «Кому на Руси жить хорошо»… О, мучался! И, конечно, любоваться неистовостью Брагарник — она настоящий…шедевр. (Отдельное вам спасибо за «Страх», который сохранился в сети, я с робким ожиданием надеюсь, что когда-то репертуар ГЦ вернётся хотя бы в сеть…) Гоголь-центр — это не театр. Это место свободы, правды и любви. Ах да, это же и должно быть театром… Ну что ж…У вас получилось! Больше пока ни у кого…
Нет уже театра, нет кафе, нет свободы, нет даже Б.Ю. Александрова. А любовь есть.
Хармс-МЫР!
Ваш зритель Настя Керенская
Скорее всего таких историй как моя будет много, но своя рубашка всегда к телу ближе, поэтому поделюсь, чтобы сказать «Спасибо!» всем тем людям, которые создали метавселенную Гоголь-центра, боролись за неё и победили.
Антиковидный карантин я встретила в такой глубокой депрессии, что даже не особо его заметила и уж точно не чувствовала по этому поводу никаких неудобств: я и до него ни с кем кроме психолога толком не общалась и никуда не выходила (а выйти если и хотелось, то только в окно).
Но тут начались трансляции спектаклей ГЦ. Не то чтобы я о нем ничего не слышала — слышала, читала, видела критику на спектакли, знала поимённо актерско-режиссёрский состав и все премьеры, но как-то через посты в соцсетях и статьи в газетах.
Меня разорвало настолько, что я впервые за много месяцев что-то начала чувствовать, испытывать настоящие искренние эмоции. На тот момент эмоционально я походила на младенца и буквально училась жить заново. Научиться чувствовать, ощущать и проживать эмоции было делом важным и сложным. Как только открылись Продажи билетов я была в театре. Когда после одного Сообщения в Директ в афишу вернули «Форель разбивает лёд» меня ещё и клиентоориентированность покорила.
Мне было все равно что смотреть, кто режиссёр, какие там отзывы и награды. Я приходила в театр плакать, смеяться, сопереживать, грустить, злиться — что угодно чувствовать. И у меня начало получаться.
Настолько, что я вернулась к записи заброшенного диска и работой над изданием книжки стихов. Спектакли ваши и открытость взбудоражили моё воображение настолько, что я стала строить планы, как все это выпущу, напишу в редакцию «Белого шума», лично Печейкину или просто в Директ ГЦ и буду ползать на коленях, чтобы хоть посоветовали как из набора диск + поэтическая книжка сделать спектакль. Но закрылся театр раньше, чем было с чем идти…
У меня не было ощущения на закрытии, что уходит эпоха, у меня было ощущение перерождения. Последнее, что я видела в здании на Казакова — цитата Мейерхольда: «Надо бороться во чтобы то ни стало. Вперёд, вперёд, всегда вперёд!». С этим девизом и пережила 2022 и весь тот мрак, который на нас рухнул.
Вы не ставили спектакли — вы лечили души. Спасибо всей команде и конечно с днём рождения! 10 лет — возраст Тома Сойера, поиска и приключений. Пусть они будут захватывающими, необычными, яркими и поучительными, таким как Гоголь-центр.
Антиковидный карантин я встретила в такой глубокой депрессии, что даже не особо его заметила и уж точно не чувствовала по этому поводу никаких неудобств: я и до него ни с кем кроме психолога толком не общалась и никуда не выходила (а выйти если и хотелось, то только в окно).
Но тут начались трансляции спектаклей ГЦ. Не то чтобы я о нем ничего не слышала — слышала, читала, видела критику на спектакли, знала поимённо актерско-режиссёрский состав и все премьеры, но как-то через посты в соцсетях и статьи в газетах.
Меня разорвало настолько, что я впервые за много месяцев что-то начала чувствовать, испытывать настоящие искренние эмоции. На тот момент эмоционально я походила на младенца и буквально училась жить заново. Научиться чувствовать, ощущать и проживать эмоции было делом важным и сложным. Как только открылись Продажи билетов я была в театре. Когда после одного Сообщения в Директ в афишу вернули «Форель разбивает лёд» меня ещё и клиентоориентированность покорила.
Мне было все равно что смотреть, кто режиссёр, какие там отзывы и награды. Я приходила в театр плакать, смеяться, сопереживать, грустить, злиться — что угодно чувствовать. И у меня начало получаться.
Настолько, что я вернулась к записи заброшенного диска и работой над изданием книжки стихов. Спектакли ваши и открытость взбудоражили моё воображение настолько, что я стала строить планы, как все это выпущу, напишу в редакцию «Белого шума», лично Печейкину или просто в Директ ГЦ и буду ползать на коленях, чтобы хоть посоветовали как из набора диск + поэтическая книжка сделать спектакль. Но закрылся театр раньше, чем было с чем идти…
У меня не было ощущения на закрытии, что уходит эпоха, у меня было ощущение перерождения. Последнее, что я видела в здании на Казакова — цитата Мейерхольда: «Надо бороться во чтобы то ни стало. Вперёд, вперёд, всегда вперёд!». С этим девизом и пережила 2022 и весь тот мрак, который на нас рухнул.
Вы не ставили спектакли — вы лечили души. Спасибо всей команде и конечно с днём рождения! 10 лет — возраст Тома Сойера, поиска и приключений. Пусть они будут захватывающими, необычными, яркими и поучительными, таким как Гоголь-центр.
Привет!
Хочется сказать так много, но слова разбиваются об боль от закрытия любимого театра.
Ох, Гоголь-центр. Каждый спектакль был в самое сердце, каждый заставлял копаться в себе, открываться, становиться, смелеть, быть собой.
Ваше виденье было такое не ржавое, свежее, меняющее восприятие, отражающее реальность.
От дизайна до репертуара — все это было домом искусства моей души. И вот на глазах дом «разрушен», искусство убито.
Я буду помнить, как театр влюбил меня с первого взгляда и свои слёзы на закрытии в холле.
Спасибо вам за все!
Люблю
Хочется сказать так много, но слова разбиваются об боль от закрытия любимого театра.
Ох, Гоголь-центр. Каждый спектакль был в самое сердце, каждый заставлял копаться в себе, открываться, становиться, смелеть, быть собой.
Ваше виденье было такое не ржавое, свежее, меняющее восприятие, отражающее реальность.
От дизайна до репертуара — все это было домом искусства моей души. И вот на глазах дом «разрушен», искусство убито.
Я буду помнить, как театр влюбил меня с первого взгляда и свои слёзы на закрытии в холле.
Спасибо вам за все!
Люблю
Я работаю в театре. И если есть какой-то список причин этому, то Гоголь-центр где-то в его начале. В 2013, когда я впервые оказалась в Гоголь-центре, я любила мюзиклы и даже не думала, что могу работать в театре: я была юной и впервые поехала в чужой город одна, ещё и смотреть спектакль. «Пробуждение весны» — ужасно модный мюзикл в мире, но выбор которого казался невероятным даже в то время для российского театра. В итоге я побывала на первом показе, который на самом деле не должен был быть первым, а потом уже приезжала на последний показ этого спектакля, жизнь которого оказалась довольно короткой.
Потом каких только событий не будет в моей жизни, которые будут соприкасаться с Гоголь-центром, в том числе даже тот факт, что в театре, в котором я теперь работаю, я впервые оказалась на гастролях именно Гоголь-центра, не знаю влюбилась бы я в это место так, если бы не увиденная там «Митина любовь».
Последний раз я поехала в Гоголь-центр, когда настало уже это страшное время, купила билеты спонтанно, даже не допуская мысль о том, что театр скоро закроют, в мире и так просиходит столько всего, что не позволяешь думать себе ещё и об этом. Просто едешь в любимый театр, потому что тебе необходимо место, в котором ты точно знаешь, что люди дышат с тобой в унисон. Последняя премьера, последний спектакль для меня - «Берегите ваши лица».
И если возможно описать мой путь с Гоголь-центром, то он укладывается в строчки из увиденных мною первого и последнего спектаклей в этом театре:
«В своё цветное лето мы войдём из серых дней» и «Поздно бегать к маме и в полицию — сами берегите ваши лица».
Куликова Дарья
Потом каких только событий не будет в моей жизни, которые будут соприкасаться с Гоголь-центром, в том числе даже тот факт, что в театре, в котором я теперь работаю, я впервые оказалась на гастролях именно Гоголь-центра, не знаю влюбилась бы я в это место так, если бы не увиденная там «Митина любовь».
Последний раз я поехала в Гоголь-центр, когда настало уже это страшное время, купила билеты спонтанно, даже не допуская мысль о том, что театр скоро закроют, в мире и так просиходит столько всего, что не позволяешь думать себе ещё и об этом. Просто едешь в любимый театр, потому что тебе необходимо место, в котором ты точно знаешь, что люди дышат с тобой в унисон. Последняя премьера, последний спектакль для меня - «Берегите ваши лица».
И если возможно описать мой путь с Гоголь-центром, то он укладывается в строчки из увиденных мною первого и последнего спектаклей в этом театре:
«В своё цветное лето мы войдём из серых дней» и «Поздно бегать к маме и в полицию — сами берегите ваши лица».
Куликова Дарья
Дорогой коллектив Гоголь-центра!
Несмотря на то, что вас закрыли, я все равно от всей души поздравляю вас с днём рождения! Вы в наших сердцах, наших мыслях, чувствах остаётесь таким же материальными, как ещё совсем недавно холл и сцена на улице Казакова.
Когда я узнала, что вас закрывают, я была на даче, я просидела под своей любимой ёлкой, рыдая, весь день. Соседка увидела, спросила — ты чего? А я даже не знала, как ей объяснить, что я чувствую. Что больше нет места, где можно так глубоко, так громко чувствовать, проживать, осознавать. Что отобрали последний глоток воздуха. Что больше не будет искусства, ни театра, ни музыки, ни кино, ни слова. Мне стало невыносимо душно.
Последним спектаклем, на который я к вам ходила, была «Машина Мюллер». Тогда ещё никто не знал, насколько этот сюжет будет актуален. И что для многих их родная страна перестанет быть домом.
Сейчас я шлю вам поздравления и лучики добра с тёплого Бали. Здесь мы с дочкой ищем для себя новый дом и строим новую жизнь.
Я желаю вам тоже найти свой новый дом, где вам будет уютно, безопасно и тепло творить и создавать. Где вы сможете создавать искусство, способное тронуть самые скептически настроенные умы и жёсткие сердца. Очень хочется прийти на новую сцену к вам, увидеть родные лица и снова почувствовать себя живой и наполненности. Ради этого 10 000 км не крюк, поэтому я очень надеюсь, что это будет возможно.
Ребята, вы лучшие! Вы в моем сердце навсегда
Несмотря на то, что вас закрыли, я все равно от всей души поздравляю вас с днём рождения! Вы в наших сердцах, наших мыслях, чувствах остаётесь таким же материальными, как ещё совсем недавно холл и сцена на улице Казакова.
Когда я узнала, что вас закрывают, я была на даче, я просидела под своей любимой ёлкой, рыдая, весь день. Соседка увидела, спросила — ты чего? А я даже не знала, как ей объяснить, что я чувствую. Что больше нет места, где можно так глубоко, так громко чувствовать, проживать, осознавать. Что отобрали последний глоток воздуха. Что больше не будет искусства, ни театра, ни музыки, ни кино, ни слова. Мне стало невыносимо душно.
Последним спектаклем, на который я к вам ходила, была «Машина Мюллер». Тогда ещё никто не знал, насколько этот сюжет будет актуален. И что для многих их родная страна перестанет быть домом.
Сейчас я шлю вам поздравления и лучики добра с тёплого Бали. Здесь мы с дочкой ищем для себя новый дом и строим новую жизнь.
Я желаю вам тоже найти свой новый дом, где вам будет уютно, безопасно и тепло творить и создавать. Где вы сможете создавать искусство, способное тронуть самые скептически настроенные умы и жёсткие сердца. Очень хочется прийти на новую сцену к вам, увидеть родные лица и снова почувствовать себя живой и наполненности. Ради этого 10 000 км не крюк, поэтому я очень надеюсь, что это будет возможно.
Ребята, вы лучшие! Вы в моем сердце навсегда
Здравствуйте! Для меня Гоголь-центр — это пространство людей, мыслящих в одном направлении, одинаково. А, если даже в чём-то по-разному, то всегда одни люди, уважающий взгляд и мысль других и способные на созидание ради театра и искусства. И большое количество зрителей, потому что за много лет существования ГЦ попасть туда — было удачей, если выпал счастливый билет. Мне лишь однажды удалось попасть на спектакль. Но того «Кафку» 2019 года я запомню навсегда. А ещё я навсегда запомню приходы к стенам театра, в фойе, и визиты к стенам суда, где шли заседания по делу Седьмой студии, а люди, которые любили и любят К. С. скандировали: «Кирилл, выходи!» Хотя мы поддерживали всех, кто оказался под следствием: и г-на Малобродского, и г-на Итина, и г-жу Апфельбаум, а не только Кирилла Семёновича, разумеется. Так что Гоголь-центр — это любовь, поддержка, солидарность и творчество ради жизни и искусства! Спасибо, что, вы были и есть, хоть сейчас вас в России и нет, но вы остаётесь в памяти и глазах зрителей своими спектакля ми, встречами и историями. А Кирилла Семёновича Серебренникова люблю ещё и за то, что мне повезло родиться с ним в один день. И поэтому каждый год я стараюсь в соцсетях театра или в личных написать поздравления Мастеру и Режиссёру!
Спасибо вам! До новых встреч в зрительно зале вашего театра где-то в мире!:))
Спасибо вам! До новых встреч в зрительно зале вашего театра где-то в мире!:))
Мне 20 лет и я живу в Туле. Про Гоголь-центр узнала лет в 15. Когда ты подросток в маленьком городе в середине 10-ых — это не самый распространённый интерес. Я читала и смотрела всё, что можно найти в интернете. Я пыталась погрузить в этот мир всех вокруг меня, но безуспешно. Это была моя тайная мечта.
В 16 лет я начинаю подрабатывать репетитором по математике, появляются свои деньги и я принимаю решение отложить их на подростковый интенсив в Гоголь скул, в поиске ребят, способных разделить моё восхищение. И вот в начале 2019 я знакомлюсь с некоторым количеством сверстников, погрузивших меня в этот мир окончательно. Первое, что я увидела — это «Море деревьев». Дальше было ещё несколько спектаклей, но потом ковид, ЕГЭ, поступление, работа. Всё некогда…
И вот я попадаю на прогон «Берегите ваши лица». Вспоминаю, как важно мне быть здесь как можно чаще. 1,5 месяца и театра нет.
Закрытие ГЦ совпало с окончанием моего взросления. Театр помогал мне легче переносить столкновение с реальностью. Выход из юношеского максимализма был болезненным. Спектакли были сейф спейсом. Интервью всех причастных были надеждой. Это была мечта, это был аргумент, это была эпоха. Я больше не подросток, театра больше нет. Теперь взрослая, теперь сама. Но умалить влияние Гоголь-центра на моё становление невозможно. Пишу всё это, сидя в футболке «свобода думать». Это девиз, который я пронесу через всю жизнь, это то, без чего я не могу себя представить.
Спасибо, что помогли стать человеком
Шутова Полина
В 16 лет я начинаю подрабатывать репетитором по математике, появляются свои деньги и я принимаю решение отложить их на подростковый интенсив в Гоголь скул, в поиске ребят, способных разделить моё восхищение. И вот в начале 2019 я знакомлюсь с некоторым количеством сверстников, погрузивших меня в этот мир окончательно. Первое, что я увидела — это «Море деревьев». Дальше было ещё несколько спектаклей, но потом ковид, ЕГЭ, поступление, работа. Всё некогда…
И вот я попадаю на прогон «Берегите ваши лица». Вспоминаю, как важно мне быть здесь как можно чаще. 1,5 месяца и театра нет.
Закрытие ГЦ совпало с окончанием моего взросления. Театр помогал мне легче переносить столкновение с реальностью. Выход из юношеского максимализма был болезненным. Спектакли были сейф спейсом. Интервью всех причастных были надеждой. Это была мечта, это был аргумент, это была эпоха. Я больше не подросток, театра больше нет. Теперь взрослая, теперь сама. Но умалить влияние Гоголь-центра на моё становление невозможно. Пишу всё это, сидя в футболке «свобода думать». Это девиз, который я пронесу через всю жизнь, это то, без чего я не могу себя представить.
Спасибо, что помогли стать человеком
Шутова Полина
Дорогой Гоголь-центр, так случилось, что моя любовь к тебе была буквально с первого взгляда… когда-то давно я увидела рекламу в метро и сходу запомнила броский и дерзкий логотип… запомнила, но, как водится, боялась подойти… Хотя были впечатления друзей, рассказы про экстравагантность и необычное прочтение…
И вот спектакль «Кафка». Я до сих пор храню то письмо… я до сих пор вижу целые сцены… я до сих пор не могу поверить, что пространство театральной сцены и глубина авторской мысли могут быть такими объёмными, забирающими, неповторимыми… и с того момента я поверила и влюбилась в магию людей, которые творят на сцене и за ней. Сроднилась с соседями по зрительному залу. Ощутила, что со мной здесь и сейчас происходит что-то уникальное. Что-то из ряда вон.
Каждая наша с тобой встреча была невероятным кайфом, вспышкой сверхновой. Рождала споры и обсуждения, размышления сомнения. Каждая была вехой. Когда Кирилл Семёнович был под домашним арестом, ты повторял «Сон в летнюю ночь»… спектакль, которого не было. Пронзительный, трогательный, пропитанный Монтеверди шедевр. Сказка во сне и сказочный сон. Гениальное, воздушное действо с умопомрачительным единением артистического гения и благодарного зрителя.
«Барокко». Энциклопедия, в которую можно погружаться и без устали искать тот самый неидеальный и от того ещё более манящий жемчуг. Смелое, бьющее наотмашь и залезающее под кожу высказывание.
Тебе каждый раз удавалось озадачить меня, заставить думать и рыться в книгах, Википедии, шазамить музыку, погружаться в историю… ты растил и бережно воспитывал, учил любить свободу и ценить талант.
И мне казалось, что у нас с тобой впереди годы на то, чтобы увидеть и услышать все твои истории, посидеть в буфете с твоими артистами… послушать лекцию до спектакля. Так многое хотелось успеть… так многое хотелось сказать…
В тот день я плакала. От меня оторвали кусок живой плоти. Беспардонно, грязными руками и без объяснения причин. Потому что могли. Но знаешь… Они никогда не лишат нас с тобой памяти. Они не лишат нас внутренней свободы, права мыслить и сомневаться. Они не лишат нас. нас.
Эмоции, пережитые с тобой, я бережно храню, как опалённые листочки, вынесенные из горящего дома. Самое ценное, что так важно было спасти.
Спасибо тебе за все. Спасибо тебе за тебя.
Люблю
Арина
И вот спектакль «Кафка». Я до сих пор храню то письмо… я до сих пор вижу целые сцены… я до сих пор не могу поверить, что пространство театральной сцены и глубина авторской мысли могут быть такими объёмными, забирающими, неповторимыми… и с того момента я поверила и влюбилась в магию людей, которые творят на сцене и за ней. Сроднилась с соседями по зрительному залу. Ощутила, что со мной здесь и сейчас происходит что-то уникальное. Что-то из ряда вон.
Каждая наша с тобой встреча была невероятным кайфом, вспышкой сверхновой. Рождала споры и обсуждения, размышления сомнения. Каждая была вехой. Когда Кирилл Семёнович был под домашним арестом, ты повторял «Сон в летнюю ночь»… спектакль, которого не было. Пронзительный, трогательный, пропитанный Монтеверди шедевр. Сказка во сне и сказочный сон. Гениальное, воздушное действо с умопомрачительным единением артистического гения и благодарного зрителя.
«Барокко». Энциклопедия, в которую можно погружаться и без устали искать тот самый неидеальный и от того ещё более манящий жемчуг. Смелое, бьющее наотмашь и залезающее под кожу высказывание.
Тебе каждый раз удавалось озадачить меня, заставить думать и рыться в книгах, Википедии, шазамить музыку, погружаться в историю… ты растил и бережно воспитывал, учил любить свободу и ценить талант.
И мне казалось, что у нас с тобой впереди годы на то, чтобы увидеть и услышать все твои истории, посидеть в буфете с твоими артистами… послушать лекцию до спектакля. Так многое хотелось успеть… так многое хотелось сказать…
В тот день я плакала. От меня оторвали кусок живой плоти. Беспардонно, грязными руками и без объяснения причин. Потому что могли. Но знаешь… Они никогда не лишат нас с тобой памяти. Они не лишат нас внутренней свободы, права мыслить и сомневаться. Они не лишат нас. нас.
Эмоции, пережитые с тобой, я бережно храню, как опалённые листочки, вынесенные из горящего дома. Самое ценное, что так важно было спасти.
Спасибо тебе за все. Спасибо тебе за тебя.
Люблю
Арина
Для меня этот театр не про классические пресные постановки посмотрел-забыл. Это про ощущения. Самые разные… от смеха до слез, которых совсем не ждёшь.
Недавно я поняла вот что.
В прошлой жизни я, как и многие, ходила в Гоголь-центр за глотком свежего воздуха, для того, чтобы остро почувствовать себя живой. Вы все во главе с КС были для меня квинтэссенцией того прекрасного, что есть в Москве, в России. И не раз мы с мужем приходили к мнению, что не уедем, пока есть Гоголь-центр.
И вот жизнь всех нас круто поменялась. Уезжая, я понимала, что и театру осталось недолго…
Очень не хватает всего, что было возможным тогда в стенах ГЦ. Но то, что было создано вами и что продолжает создаваться, никогда не умрёт. Каждый из вас — невероятной глубины и таланта личность, которой есть, что дать этому миру, в любой его точке.
Будучи разбросанными по земле, многие из вас продолжают влиять на жизни людей и на мою тоже.
Благодаря проекту Кукушкина у меня есть возможность регулярно помогать бабулечкам и дедулечкам. И я точно знаю, что деньги идут куда надо. Маша Селезнёва раскрывает мне глаза на меня саму через натальную карту и Таро.
Гоша Кудренко делится практиками медитации и учит слышать свою интуицию, которая живёт в теле.
Кирилл Семёнович. Тут всё понятно)) Филипп, Один, Гэша, Горч и все-все другие актёры — вы великие! Уверена, мне ещё повезёт увидеть вас на сцене.
Короче. Вы, как апостолы, разошлись по миру, чтобы продолжать сеять добро, свет и любовь))
Очень не хватает всего, что было возможным тогда в стенах ГЦ. Но то, что было создано вами и что продолжает создаваться, никогда не умрёт. Каждый из вас — невероятной глубины и таланта личность, которой есть, что дать этому миру, в любой его точке.
Будучи разбросанными по земле, многие из вас продолжают влиять на жизни людей и на мою тоже.
Благодаря проекту Кукушкина у меня есть возможность регулярно помогать бабулечкам и дедулечкам. И я точно знаю, что деньги идут куда надо. Маша Селезнёва раскрывает мне глаза на меня саму через натальную карту и Таро.
Гоша Кудренко делится практиками медитации и учит слышать свою интуицию, которая живёт в теле.
Кирилл Семёнович. Тут всё понятно)) Филипп, Один, Гэша, Горч и все-все другие актёры — вы великие! Уверена, мне ещё повезёт увидеть вас на сцене.
Короче. Вы, как апостолы, разошлись по миру, чтобы продолжать сеять добро, свет и любовь))
Здравствуйте, дарившие радость, восхищение, удивление и моменты восторга!
Помню и люблю вас по-прежнему. С удивлением вспоминаю, как все это было, как это вообще было возможно, как выпала такая удача — вам всем собраться и сотворить, а нам иметь возможность прикоснуться.
С подругой на днях обсуждали, что же именно было так привлекательно, почему мы столько всего посмотрели в Гоголь-центре, почему ваш театр стоял особняком, почему так тянуло. При том, что мы ходили и во многие другие параллельно: Вахтангова, МТЮЗ, Около, Док, Пушкина, Практика, Наций, Мейерхольд, Сатирикон, Современник, Фоменко, МХТ, ЦДР, ШДИ, СТИ, Школа современной пьесы, на Бронной, Ермоловой, Луны, были в театрах Нижнего Новгорода, Казани, Спб, видели на фестивалях/конкурсах спектакли из других городов и несколько заграничных. В общем-то есть с чем сравнить. Но нет.
Что-то в вас такое неуловимое: общая атмосфера свободы, осознанности, творчества без оглядки и границ. Не каждый спектакль задевал так сильно, как это иногда бывает, но после каждого однозначно хотелось ещё. Некоторые потрясали и восхищали, некоторые изменяли безвозвратно, некоторые пересмотрены по несколько раз. Мы так много всего открыли для себя. Водили мам, детей, друзей. Сидели в амфитеатре без спинок и подлокотников, не замечая неудобства. «Ты как? Я в кайфе! Я в кафе, в кайфе!»
Вступительные лекции Печейкина, встреча с Одином в фойе, выставки, фотографии, базары — до сих пор при воспоминании сердце оттаивает. Гардероб, буфет, стены, потолки, фото-уголок, программки-плакаты, книги, мерч, прекрасные администраторы, ролики в ютьюбе, самостоятельные проекта артистов…
Все это вместе незабываемо и восхитительно, и мы уже не будем прежними. Спасибо, что вы это все смогли создать, что вы были, есть и будете!
С приветом,
Любовь Галинская
Помню и люблю вас по-прежнему. С удивлением вспоминаю, как все это было, как это вообще было возможно, как выпала такая удача — вам всем собраться и сотворить, а нам иметь возможность прикоснуться.
С подругой на днях обсуждали, что же именно было так привлекательно, почему мы столько всего посмотрели в Гоголь-центре, почему ваш театр стоял особняком, почему так тянуло. При том, что мы ходили и во многие другие параллельно: Вахтангова, МТЮЗ, Около, Док, Пушкина, Практика, Наций, Мейерхольд, Сатирикон, Современник, Фоменко, МХТ, ЦДР, ШДИ, СТИ, Школа современной пьесы, на Бронной, Ермоловой, Луны, были в театрах Нижнего Новгорода, Казани, Спб, видели на фестивалях/конкурсах спектакли из других городов и несколько заграничных. В общем-то есть с чем сравнить. Но нет.
Что-то в вас такое неуловимое: общая атмосфера свободы, осознанности, творчества без оглядки и границ. Не каждый спектакль задевал так сильно, как это иногда бывает, но после каждого однозначно хотелось ещё. Некоторые потрясали и восхищали, некоторые изменяли безвозвратно, некоторые пересмотрены по несколько раз. Мы так много всего открыли для себя. Водили мам, детей, друзей. Сидели в амфитеатре без спинок и подлокотников, не замечая неудобства. «Ты как? Я в кайфе! Я в кафе, в кайфе!»
Вступительные лекции Печейкина, встреча с Одином в фойе, выставки, фотографии, базары — до сих пор при воспоминании сердце оттаивает. Гардероб, буфет, стены, потолки, фото-уголок, программки-плакаты, книги, мерч, прекрасные администраторы, ролики в ютьюбе, самостоятельные проекта артистов…
Все это вместе незабываемо и восхитительно, и мы уже не будем прежними. Спасибо, что вы это все смогли создать, что вы были, есть и будете!
С приветом,
Любовь Галинская
Весной 2022го я поставила себе напоминание в календарь на январь 2023го, чтобы не пропустить отмечание десятилетнего юбилея ГЦ, которое должно было состояться 2 февраля.
Отметка в календаре осталась, но юбилей не состоится. Но! Гоголь-центр останется в сердце навсегда. И этого нельзя отнять… никому, никаким законом это не перечеркнуть.
Я счастлива, что была зрителем театра. Я испытывала такой восторг и вдохновение от команды ГЦ: от звонка перед спектаклем до лекций кураторов, от режиссёров, актёров, людей, посещающих театр. В 2022м мне особенно важно было оказываться на спектаклях. Здесь я чувствовала себя в безопасности. Я была на территории свободы творческой мысли, и это было так созвучно тому, что внутри. Здесь я спасалась. Весной и летом я жадно посещала спектакли, которые по разным причинам ранее откладывала, опасаясь того, что в новом театральном сезоне могу не увидеть любимых актёров… Но я и подумать не могла, что ГЦ закроют…и что 30 июня я буду на закрытии театра, в переполненном фойе, рядом со всеми, кому театр был дорог, и что буду вытирать слёзы…И одновременно с этим испытывать восхищение командой ГЦ и их участием в открытии фестиваля в Авиньоне. Просто до мурашек. Да, ГЦ физически закрыт, но он продолжает жить в сердце.
Жизнь коротка, искусство вечно, а в России нужно жить долго. Спасибо, дорогой сердцу Гоголь-центр До новых встреч!
Алена Брюханова
Отметка в календаре осталась, но юбилей не состоится. Но! Гоголь-центр останется в сердце навсегда. И этого нельзя отнять… никому, никаким законом это не перечеркнуть.
Я счастлива, что была зрителем театра. Я испытывала такой восторг и вдохновение от команды ГЦ: от звонка перед спектаклем до лекций кураторов, от режиссёров, актёров, людей, посещающих театр. В 2022м мне особенно важно было оказываться на спектаклях. Здесь я чувствовала себя в безопасности. Я была на территории свободы творческой мысли, и это было так созвучно тому, что внутри. Здесь я спасалась. Весной и летом я жадно посещала спектакли, которые по разным причинам ранее откладывала, опасаясь того, что в новом театральном сезоне могу не увидеть любимых актёров… Но я и подумать не могла, что ГЦ закроют…и что 30 июня я буду на закрытии театра, в переполненном фойе, рядом со всеми, кому театр был дорог, и что буду вытирать слёзы…И одновременно с этим испытывать восхищение командой ГЦ и их участием в открытии фестиваля в Авиньоне. Просто до мурашек. Да, ГЦ физически закрыт, но он продолжает жить в сердце.
Жизнь коротка, искусство вечно, а в России нужно жить долго. Спасибо, дорогой сердцу Гоголь-центр До новых встреч!
Алена Брюханова
Впервые в Гоголь-центре я оказался в начале октября 2020 года, в разгар коронавирусной пандемии, на спектакле «Палачи». За полтора месяца до этого я переехал в Москву, так что знакомство с театром для меня практически совпало с периодом знакомства с самим городом. Москва — город шумный и полный событиями, но серый. Не знаю, кто и при каких обстоятельствах почувствует себя здесь по-настоящему своим, в отличие от Гоголь-центра. Трудно сказать, почему именно это место: так же невозможно объяснить, почему ты болеешь за определённую футбольную команду или любишь определённого человека; здесь я ощутил себя в уюте, исходящем от пространства и людей в театре и вокруг него. Прозвучит банально, но сам воздух театра был пропитан невероятной внешней и внутренней свободой, где каждый — почти каждый — человек в зале интересовался тем же, чем ты, и был с тобой на одной волне. Осознавать это было невероятно приятно.
В дальнейшем, после октября 2020 года, я стал регулярным посетителем театра. Свобода чувствовалась не только благодаря зрителям, но и из-за постановок, конечно. Ещё благодаря яркому, современному и талантливому языку, на котором с тобой общались. Спектакли я успел «застать» самые разные: «Человек без имени», «Буковски», «Кафка», «Маленькие трагедии», «Барокко» и многие другие. Как и любой человек, от чего-то я приходил в восторг, что-то из увиденного оставляло меня равнодушным (такого было немного). Последней просмотренной постановкой в мае прошлого года, уже к тому моменту бесповоротно тёмного, стал «Берегите ваши лица». Как же точно спектакль попал в нерв времени и в мои собственные ощущения от происходящего с нами! Здесь я снова поймал себя на мысли, что подобное в сегодняшнем дне больше никто не продекламирует (надо сказать, к сожалению). Помню, очень хотел показать «Берегите ваши лица» своим друзьям и родным, посчитал, что это они обязательно должны увидеть. Увы, не удалось.
Новость о закрытии я узнал из сообщений каких-то телеграм-каналов. Достать билеты на «Я не участвую в войне» к тому моменту было уже невозможно, но я всё же решил зайти хотя бы на несколько минут и попрощаться. Естественно, таких, как я, было много. 30 июня 2022 года я в очередной, на сегодняшний день последний, раз восхитился публикой театра: умными, тонкими и необычайно красивыми людьми, которые, смотря «Я не участвую в войне» с экрана на первом этаже, плакали, хлопали без остановки или просто смотрели сквозь людей и стены, в пустоту. Свобода и любовь всё реже и реже встречались в жизни, пространство для их «действия» сужалось с каждым месяцем, если не днём, но Гоголь-центр, несомненно, был в этом плане «островком счастья», и для каждого пришедшего тогда, в конце июня, в театр финал Гоголь-центра ознаменовал прощание с определённым этапом жизни, с двумя, как в моём случае, или десятью годами. Хочется верить, что время, полное тех самых свободы и любви хотя бы в одном месте (лучше — везде и всюду), не желая покидать нас навсегда, где-то затаилось, ожидая момента повторного — уже окончательного — выхода на сцену вместе с театром. Надеюсь, это произойдёт как можно скорее.
В дальнейшем, после октября 2020 года, я стал регулярным посетителем театра. Свобода чувствовалась не только благодаря зрителям, но и из-за постановок, конечно. Ещё благодаря яркому, современному и талантливому языку, на котором с тобой общались. Спектакли я успел «застать» самые разные: «Человек без имени», «Буковски», «Кафка», «Маленькие трагедии», «Барокко» и многие другие. Как и любой человек, от чего-то я приходил в восторг, что-то из увиденного оставляло меня равнодушным (такого было немного). Последней просмотренной постановкой в мае прошлого года, уже к тому моменту бесповоротно тёмного, стал «Берегите ваши лица». Как же точно спектакль попал в нерв времени и в мои собственные ощущения от происходящего с нами! Здесь я снова поймал себя на мысли, что подобное в сегодняшнем дне больше никто не продекламирует (надо сказать, к сожалению). Помню, очень хотел показать «Берегите ваши лица» своим друзьям и родным, посчитал, что это они обязательно должны увидеть. Увы, не удалось.
Новость о закрытии я узнал из сообщений каких-то телеграм-каналов. Достать билеты на «Я не участвую в войне» к тому моменту было уже невозможно, но я всё же решил зайти хотя бы на несколько минут и попрощаться. Естественно, таких, как я, было много. 30 июня 2022 года я в очередной, на сегодняшний день последний, раз восхитился публикой театра: умными, тонкими и необычайно красивыми людьми, которые, смотря «Я не участвую в войне» с экрана на первом этаже, плакали, хлопали без остановки или просто смотрели сквозь людей и стены, в пустоту. Свобода и любовь всё реже и реже встречались в жизни, пространство для их «действия» сужалось с каждым месяцем, если не днём, но Гоголь-центр, несомненно, был в этом плане «островком счастья», и для каждого пришедшего тогда, в конце июня, в театр финал Гоголь-центра ознаменовал прощание с определённым этапом жизни, с двумя, как в моём случае, или десятью годами. Хочется верить, что время, полное тех самых свободы и любви хотя бы в одном месте (лучше — везде и всюду), не желая покидать нас навсегда, где-то затаилось, ожидая момента повторного — уже окончательного — выхода на сцену вместе с театром. Надеюсь, это произойдёт как можно скорее.
ГЦ, я тебя очень люблю. я ценю, что в моей жизни ты произошёл, что столько людей появилось в моём окружении благодаря тебе. Я благодарна очень-очень
Закрытие было чем-то киношно-тяжёлым, мы с подругой стояли в обнимку и плакали, хотя кто бы думал, что объединение незнакомых людей может вызвать такие чувства: трепет, нежность, страх будущего. но во всех нас был какой-то уголёк надежды, наверное, и это держит нас на поверхности уже почти год с начала войны.
Спасибо вам
Закрытие было чем-то киношно-тяжёлым, мы с подругой стояли в обнимку и плакали, хотя кто бы думал, что объединение незнакомых людей может вызвать такие чувства: трепет, нежность, страх будущего. но во всех нас был какой-то уголёк надежды, наверное, и это держит нас на поверхности уже почти год с начала войны.
Спасибо вам
Здравствуйте, дорогие!
Я родилась в 1975 году, поэтому не застала потрясающий «Современник» Ефремова и не видела Высоцкого на сцене «Театра на Таганке», но в моей жизни был ГЦ.
Обожаемый ГЦ! Я влюбилась в него сразу, с первого взгляда — на спектакле «Обыкновенная история», в котором невероятный Филипп Авдеев мне просто под кожу залез, и я, кажется, не дышала все три часа. Позже я ещё видела огромное количество спектаклей в ГЦ, но «Обыкновенная история» так и остался моим самым любимым, а Филипп Авдеев — самым обожаемым там актёром. В какой-то момент я поняла для себя, что ГЦ — это не театр, это — планета, и если она эмоционально тебя захватила, то это уже навсегда. Моя жизнь сложилась так, что в какой-то момент мне пришлось уехать за мужем из Москвы и с тех пор проводить довольно много времени вне любимого города. Когда же я туда возвращалась, что происходило регулярно, всегда в первую очередь спешила в ГЦ, а в летнее время, когда спектаклей в театре не было, но я по разным причинам оказывалась в районе улицы Казакова, проходя мимо здания ГЦ, испытывала такую гамму чувств, что мне хотелось здание обнять.
А 1 июля 2022 года, прямо на мой день рождения, ГЦ закрыли… Мою любимую планету ГЦ закрыли… Я не знаю, когда, но очень надеюсь, что скоро смогу тем не менее увидеть очередное творение ГЦ — теперь уже, вероятно, где-то в Европе или где-то ещё в мире… Я не готова попрощаться с ГЦ навсегда. Там столько свободы и жажды творчества, столько талантливых и очень настоящих актёров! ГЦ всегда дарил мне огромную гамму эмоций и чувств, которые не отпускали ещё долго после спектакля, ведь там всегда происходила очень яркая и очень интересная жизнь.
Я искренне надеюсь на скорую встречу с вами, ГЦ! Желаю удачи и очень вас люблю!
Ваш верный зритель,
Алена Пятикоп
Я родилась в 1975 году, поэтому не застала потрясающий «Современник» Ефремова и не видела Высоцкого на сцене «Театра на Таганке», но в моей жизни был ГЦ.
Обожаемый ГЦ! Я влюбилась в него сразу, с первого взгляда — на спектакле «Обыкновенная история», в котором невероятный Филипп Авдеев мне просто под кожу залез, и я, кажется, не дышала все три часа. Позже я ещё видела огромное количество спектаклей в ГЦ, но «Обыкновенная история» так и остался моим самым любимым, а Филипп Авдеев — самым обожаемым там актёром. В какой-то момент я поняла для себя, что ГЦ — это не театр, это — планета, и если она эмоционально тебя захватила, то это уже навсегда. Моя жизнь сложилась так, что в какой-то момент мне пришлось уехать за мужем из Москвы и с тех пор проводить довольно много времени вне любимого города. Когда же я туда возвращалась, что происходило регулярно, всегда в первую очередь спешила в ГЦ, а в летнее время, когда спектаклей в театре не было, но я по разным причинам оказывалась в районе улицы Казакова, проходя мимо здания ГЦ, испытывала такую гамму чувств, что мне хотелось здание обнять.
А 1 июля 2022 года, прямо на мой день рождения, ГЦ закрыли… Мою любимую планету ГЦ закрыли… Я не знаю, когда, но очень надеюсь, что скоро смогу тем не менее увидеть очередное творение ГЦ — теперь уже, вероятно, где-то в Европе или где-то ещё в мире… Я не готова попрощаться с ГЦ навсегда. Там столько свободы и жажды творчества, столько талантливых и очень настоящих актёров! ГЦ всегда дарил мне огромную гамму эмоций и чувств, которые не отпускали ещё долго после спектакля, ведь там всегда происходила очень яркая и очень интересная жизнь.
Я искренне надеюсь на скорую встречу с вами, ГЦ! Желаю удачи и очень вас люблю!
Ваш верный зритель,
Алена Пятикоп
Слов мало осталось, лишь потуги или суперупругость. Сил есть только пожелать вам выстоять и не растеряться. Школа Серебренникова уже есть в ваших лицах. Я же повторюсь картинкой, тогда ещё в защиту Кирилла Семёновича. Миру одиноко без вашей сатиры и драмы) вам уважения и сил
И, конечно, хотелось бы закончить письмо фразой из песни группы Звери: «До скорой встречи! Моя любовь к тебе навечно».
Здравствуйте! Гоголь-центр стал моим любимым театром ещё до того, как я посмотрела первый спектакль. Он притягивал на расстоянии. Я в Новосибирске, театр в Москве, но даже сквозь инстаграмные посты я чувствовала себя его зрителем. Пыталась смотреть все, что могла, в онлайн-трансляциях. А в январе 2020 года попала на «Сон в летнюю ночь». На четыре часа выпала из реальности, боялась, смеялась, сердце замирало. Это мой любимый спектакль. Летом в телеграм-канале Кирилла Серебренникова пересматривала видео последней сцены из «Сна» — очень красивой и сильной — и каждый раз как в первый.
Через год попала на «Кому на Руси жить хорошо», купила тогда мерч — чёрную футболку со словами «Свобода любить». В этих словах весь Гоголь-центр и моя философия жизни. У меня теперь даже две таких футболки, донашиваю их до дыр.
В «Гоголь-центре» было хорошо сразу, как только заходишь. Как будто нашёл новый дом. Можно и спектакли не смотреть, просто приходи, кофе пей, чизкейки ешь, слушай Печейкина перед спектаклем. Там спокойно, безопасно. Лучше места в Москве не было. И очень грустно, что теперь его нет.
P.S. Я теперь живу в Москве, но без ГЦ это отчасти потеряло смысл.
Через год попала на «Кому на Руси жить хорошо», купила тогда мерч — чёрную футболку со словами «Свобода любить». В этих словах весь Гоголь-центр и моя философия жизни. У меня теперь даже две таких футболки, донашиваю их до дыр.
В «Гоголь-центре» было хорошо сразу, как только заходишь. Как будто нашёл новый дом. Можно и спектакли не смотреть, просто приходи, кофе пей, чизкейки ешь, слушай Печейкина перед спектаклем. Там спокойно, безопасно. Лучше места в Москве не было. И очень грустно, что теперь его нет.
P.S. Я теперь живу в Москве, но без ГЦ это отчасти потеряло смысл.
Ребята, привет!
Я успела побывать на ваших спектаклях всего два раза. Живу в Питере и долго собиралась приехать. Но когда прошёл слух, что могут закрыть с нового сезона, то я собралась и приехала дважды. Первый раз на спектакль с Никитой Кукушкиным «Человек без имени», и второй на «Маленькие трагедии».
И оба раза — офигенно) Тут много что можно написать: и про классное пространство самого театра, и про идеальный формат с короткой лекцией до, и про то, что спектакли гениальные, сногсшибательные, офигенные… Думаю, что об этом вспоминают многие.
Но я хочу поделиться другим, тоже важным для меня переживанием)
Когда я ехала на «Человека без имени», в Питере уже поснимали часть спектаклей, и мне не хотелось верить, что Гоголь-центр могут закрыть, я отгоняла от себя эту мысль.
И когда была на спектакле, то были очень яркие моменты, и иногда я не могла поверить, что реально слышу какие-то слова со сцены, в полный голос. Не завуалированно, не шёпотом, без заигрывания и намёков. И этот прекрасный голубь мира в конце — спасибо вам за него отдельное, я плакала.
И после спектакля я поняла — точно закроют. Все это место пропитано свободой, честностью и сильной молодой энергией. Её невозможно изжить, приглушить, сгладить. Только закрыть, да мне кажется, даже если сжечь — все равно прорастёт. И они бессильны против этого, потому что вы не пойдёте по пути компромиссов.
И ещё со мной осталось это чувство — вашей честности с собой и с нами, ясного голоса и силы, вы не ушли жертвами, а ушли, играя до самого конца с полной свободой и отдачей, черпая её полной ложкой. И вот за это я вам невероятно благодарна. Эту энергию невозможно убить, она прорастала в любые самые тёмные времена, и я верю, что она прорастёт снова. Я в это верю и для меня это безумно важно, потому что сейчас я остаюсь в России, каждый день отзывается во мне с болью, но я пока хочу и могу верить в свет. И это воспоминание и осознание для меня очень важно, берегу его как подарок)
Пишу это сейчас, вспоминаю и плачу)
А ещё после «Маленьких трагедий» купила себе вашу толстовку, ношу её и она меня согревает.
Спасибо вам, ребята, я очень вас люблю!
Спасибо спасибо спасибо спасибо
Саша
Я успела побывать на ваших спектаклях всего два раза. Живу в Питере и долго собиралась приехать. Но когда прошёл слух, что могут закрыть с нового сезона, то я собралась и приехала дважды. Первый раз на спектакль с Никитой Кукушкиным «Человек без имени», и второй на «Маленькие трагедии».
И оба раза — офигенно) Тут много что можно написать: и про классное пространство самого театра, и про идеальный формат с короткой лекцией до, и про то, что спектакли гениальные, сногсшибательные, офигенные… Думаю, что об этом вспоминают многие.
Но я хочу поделиться другим, тоже важным для меня переживанием)
Когда я ехала на «Человека без имени», в Питере уже поснимали часть спектаклей, и мне не хотелось верить, что Гоголь-центр могут закрыть, я отгоняла от себя эту мысль.
И когда была на спектакле, то были очень яркие моменты, и иногда я не могла поверить, что реально слышу какие-то слова со сцены, в полный голос. Не завуалированно, не шёпотом, без заигрывания и намёков. И этот прекрасный голубь мира в конце — спасибо вам за него отдельное, я плакала.
И после спектакля я поняла — точно закроют. Все это место пропитано свободой, честностью и сильной молодой энергией. Её невозможно изжить, приглушить, сгладить. Только закрыть, да мне кажется, даже если сжечь — все равно прорастёт. И они бессильны против этого, потому что вы не пойдёте по пути компромиссов.
И ещё со мной осталось это чувство — вашей честности с собой и с нами, ясного голоса и силы, вы не ушли жертвами, а ушли, играя до самого конца с полной свободой и отдачей, черпая её полной ложкой. И вот за это я вам невероятно благодарна. Эту энергию невозможно убить, она прорастала в любые самые тёмные времена, и я верю, что она прорастёт снова. Я в это верю и для меня это безумно важно, потому что сейчас я остаюсь в России, каждый день отзывается во мне с болью, но я пока хочу и могу верить в свет. И это воспоминание и осознание для меня очень важно, берегу его как подарок)
Пишу это сейчас, вспоминаю и плачу)
А ещё после «Маленьких трагедий» купила себе вашу толстовку, ношу её и она меня согревает.
Спасибо вам, ребята, я очень вас люблю!
Спасибо спасибо спасибо спасибо
Саша
Добрый вечер, меня зовут Женя и я поделюсь своей историей, которая связывает меня с Гоголь-центром.
Признаюсь, давно слежу за Кириллом Серебренниковым и актёрами седьмой студии, смотрела много работ с участием всех этих потрясающих людей. В один момент я подумала: «как бы было замечательно увидеть такую работу в живую и разделись с ними эмоции». Я ничуть не жалею, что отправилась в этот бесконечный творческий трип.
Признаюсь снова, что часто бываю в театре, но то, что я почувствовала там, это нельзя передать словами. Для меня слово «искусство» равно слову «чувства», меня может восхищать или раздражать то, что вижу, но если я чувствую, то это именно то, что ищу. Я чувствовала мандраж, даже когда ещё не зашла в это место. Путь от метро Курская до Казакова 8 стал одним из моих любимых, я всегда с теплом прохожу по этому месту и трепетно обращаю внимание на все, что так притягивало мой взгляд по пути в театр.
Я ездила в Гоголь-центр с друзьями, ездила одна. Я замечала все благотворительные боксы и вывески, стараясь внести свою помощь. Замечала актёров в буфете и осознавала, что мы все простые люди, которые пришли сюда ради творчества. Замечала каждую надпись на стене по пути в зрительный зал. Каждую книжку, клавишу и изображение. Каждого посетителя и работника. Я сидела одна в ожидании спектакля, слушала Хаски и понимала, как комфортно ощущаю себя в этом месте.
У нас с подругой появилась привычка, мы перед началом спектакля говорили друг другу «пока», мы прощались и сидели молча, впитывая все что происходит на сцене. По пути домой читали кучу информации, чтобы хоть немного разобрать все то, что скопилось в голове за время просмотра. Иногда нужно было несколько дней, чтобы с этим разобраться и найти силы на обсуждение. Порой мы молча шли до метро, каждая в своих мыслях. Это такое сладостное чувство наполнения, когда ты закрываешься от мира, чтобы понять и разобрать все возникшие вопросы. Мы часами обсуждали спектакли и все происходящее в этом месте. Казалось, что череда совпадений или нелепых случайностей обязательно приведут к чему-то интересному и новому в этом месте, так всегда и было.
Я по-прежнему, везде и во всем пытаюсь найти что-то похожее и порой мне удаётся на маленький шажочек приблизиться к тому, что я чувствовал в Гоголь-центре. Но такого точно нигде нет. Это особенное. Что-то тёплое и родное, что-то уникальное.
Меня шокировала новость о закрытии театра, я просто не могла поверить. Какое-то время я была в ступоре и не знала куда пойти, хотя в Москве проходит множество спектаклей. Но затем, меня обрадовала новость о том, что Гоголь-центр жив, что это не место, а люди и проекты. Я рада осознавать, что смогу видеть и чувствовать это снова. С нетерпением жду каждую новость и жадно читаю в предвкушении чего-то грандиозного.
Даже хотела пойти на курсы в школу при театре, но когда его закрыли, а школа продолжила работать, меня это натолкнуло на очень сильные сомнения. Как же так? Театр закрыт, а школа работает. Они пишут о том, что это отдельная организация, а я так хотела прикоснуться именно к Гоголь-центру. Мне показалось это ненастоящим, и я решила отказаться от этой идеи.
В этом году в универе, у меня было задание снять «топ 5», конечно же я снимала «топ 5 спектаклей Гоголь-центра» и как же было приятно снова читать о них, видеть фото и небольшие фрагменты спектаклей, слышать музыку, вспоминать свои ощущения и эмоции, испытывать тёплую грусть. Как жаль, что не удалось увидеть весь репертуар, а ведь это было в планах, я просто не успела. Но я не расстраиваюсь, потому что Гоголь-центр жив, я это вижу, я это чувствую и терпеливо жду. Потому что люблю.
Признаюсь, давно слежу за Кириллом Серебренниковым и актёрами седьмой студии, смотрела много работ с участием всех этих потрясающих людей. В один момент я подумала: «как бы было замечательно увидеть такую работу в живую и разделись с ними эмоции». Я ничуть не жалею, что отправилась в этот бесконечный творческий трип.
Признаюсь снова, что часто бываю в театре, но то, что я почувствовала там, это нельзя передать словами. Для меня слово «искусство» равно слову «чувства», меня может восхищать или раздражать то, что вижу, но если я чувствую, то это именно то, что ищу. Я чувствовала мандраж, даже когда ещё не зашла в это место. Путь от метро Курская до Казакова 8 стал одним из моих любимых, я всегда с теплом прохожу по этому месту и трепетно обращаю внимание на все, что так притягивало мой взгляд по пути в театр.
Я ездила в Гоголь-центр с друзьями, ездила одна. Я замечала все благотворительные боксы и вывески, стараясь внести свою помощь. Замечала актёров в буфете и осознавала, что мы все простые люди, которые пришли сюда ради творчества. Замечала каждую надпись на стене по пути в зрительный зал. Каждую книжку, клавишу и изображение. Каждого посетителя и работника. Я сидела одна в ожидании спектакля, слушала Хаски и понимала, как комфортно ощущаю себя в этом месте.
У нас с подругой появилась привычка, мы перед началом спектакля говорили друг другу «пока», мы прощались и сидели молча, впитывая все что происходит на сцене. По пути домой читали кучу информации, чтобы хоть немного разобрать все то, что скопилось в голове за время просмотра. Иногда нужно было несколько дней, чтобы с этим разобраться и найти силы на обсуждение. Порой мы молча шли до метро, каждая в своих мыслях. Это такое сладостное чувство наполнения, когда ты закрываешься от мира, чтобы понять и разобрать все возникшие вопросы. Мы часами обсуждали спектакли и все происходящее в этом месте. Казалось, что череда совпадений или нелепых случайностей обязательно приведут к чему-то интересному и новому в этом месте, так всегда и было.
Я по-прежнему, везде и во всем пытаюсь найти что-то похожее и порой мне удаётся на маленький шажочек приблизиться к тому, что я чувствовал в Гоголь-центре. Но такого точно нигде нет. Это особенное. Что-то тёплое и родное, что-то уникальное.
Меня шокировала новость о закрытии театра, я просто не могла поверить. Какое-то время я была в ступоре и не знала куда пойти, хотя в Москве проходит множество спектаклей. Но затем, меня обрадовала новость о том, что Гоголь-центр жив, что это не место, а люди и проекты. Я рада осознавать, что смогу видеть и чувствовать это снова. С нетерпением жду каждую новость и жадно читаю в предвкушении чего-то грандиозного.
Даже хотела пойти на курсы в школу при театре, но когда его закрыли, а школа продолжила работать, меня это натолкнуло на очень сильные сомнения. Как же так? Театр закрыт, а школа работает. Они пишут о том, что это отдельная организация, а я так хотела прикоснуться именно к Гоголь-центру. Мне показалось это ненастоящим, и я решила отказаться от этой идеи.
В этом году в универе, у меня было задание снять «топ 5», конечно же я снимала «топ 5 спектаклей Гоголь-центра» и как же было приятно снова читать о них, видеть фото и небольшие фрагменты спектаклей, слышать музыку, вспоминать свои ощущения и эмоции, испытывать тёплую грусть. Как жаль, что не удалось увидеть весь репертуар, а ведь это было в планах, я просто не успела. Но я не расстраиваюсь, потому что Гоголь-центр жив, я это вижу, я это чувствую и терпеливо жду. Потому что люблю.
Я уже писала вам письмо, но сегодня получилось продолжение истории. Когда-то несколько лет назад, мой племянник из Таллина приезжал в Москву в гости и я заразила его с женой болезнью под названием Гоголь — центр. А сегодня он мне позвонил из Таллина в Москву и говорит, Гоголь-центр будет в марте в Париже, мы тебе купим и билет на самолёт и билет в театр… Но мне ведь виза нужна. Так обидно стало, даже заплакала, что не успею. Кто — то подумает, люди гибнут, а она плачет из-за спектакля в Париже, но так обидно стало, где — то теперь живёт мир, а где-то отдельно я вдалеке. Хочу в мир
Бывают вещи, которые больно говорить. Бывают вещи, о которых больно писать. А об этом даже думать больно.
Я плакала всю ночь и так и не смогла уснуть, когда узнала, что это правда.
Было чувство, что из-под ног выбили последнюю опору. Что света в конце тоннеля больше нет и не будет.
ГЦ был символом для меня. Символом добра, которое побеждает зло. Красоты, которая побеждает уродство. Света, побеждающего… ну вы поняли.
Последняя надежда, что думающие, красивые, сильные люди есть. Они говорят и их слышат. Слышат такие же красивые, сильные, думающие люди.
Как бы ни банально это было, но ГЦ никогда не закроется, пока в сердцах этих самых людей будет храниться та любовь, которую вы воспитали.
Ведь любовь больше вас и меня.
Спасибо за то, что это было.
Я плакала всю ночь и так и не смогла уснуть, когда узнала, что это правда.
Было чувство, что из-под ног выбили последнюю опору. Что света в конце тоннеля больше нет и не будет.
ГЦ был символом для меня. Символом добра, которое побеждает зло. Красоты, которая побеждает уродство. Света, побеждающего… ну вы поняли.
Последняя надежда, что думающие, красивые, сильные люди есть. Они говорят и их слышат. Слышат такие же красивые, сильные, думающие люди.
Как бы ни банально это было, но ГЦ никогда не закроется, пока в сердцах этих самых людей будет храниться та любовь, которую вы воспитали.
Ведь любовь больше вас и меня.
Спасибо за то, что это было.
Когда-то Аня в свои 14 лет узнала о таком месте как Гоголь-центр, тогда она жила в Ростове и могла только мечтать о походах туда. Аня следила за актёрами и репертуаром, за судом над Серебренниковым (который, кстати, её соотечественник) и медиа-проектами театра.
Ане исполнилось 18, она переехала в Москву, впервые попала в Гоголь-центр и подсела, как на настоящий наркотик.
Вчера был мой 7 спектакль, и наш совместный путь ещё не окончен. Я знаю каждый уголок Гоголь-центра, я знаю всю труппу и с какой скоростью нужно покупать туда билеты. С каким бы настроением я не пришла в это место, результат будет один — счастье, бесконечное счастье. Наверное, я нашла лучший способ эскапизма для себя, и знаете, я им очень довольна, как и открытым директом с Никитой Кукушкиным, но ладно, я не об этом.
Дорогие друзья, ищите свои места, ходите туда и наслаждайтесь жизнью, оно правда того стоит. А в Гоголь я вернусь в марте и очень жду этой встречи.
Этот пост был написан 20 февраля 2022 года. До дня закрытия моего театра осталось ещё несколько месяцев. О чем вы, даже главная трагедия минувшего года не произошла. Тогда мне было очень больно, два дня прошли в диких слезах, я от руки записывала понравившиеся цитаты из прощания команды Гоголь-центра. До сих пор я не представляю, как я провожу эти месяцы без возможности зайти в уютный театр, купить кофе и пахлаву (она была очень вкусной!).
Пустота только крепчала, потому что заполнить её было нечем, а возможность наблюдать за командой Гоголь-центра с одной стороны усиливает тоску, а с другой даёт надежду на свободу и воссоединение.
Придёт день, и мы свободные придём к цветущему дереву!
Гоголь-центр — это театр, не ограниченный сценой, зданием, городом. Это театр, созданный нашей реальностью и реагирующий на неё.
Ане исполнилось 18, она переехала в Москву, впервые попала в Гоголь-центр и подсела, как на настоящий наркотик.
Вчера был мой 7 спектакль, и наш совместный путь ещё не окончен. Я знаю каждый уголок Гоголь-центра, я знаю всю труппу и с какой скоростью нужно покупать туда билеты. С каким бы настроением я не пришла в это место, результат будет один — счастье, бесконечное счастье. Наверное, я нашла лучший способ эскапизма для себя, и знаете, я им очень довольна, как и открытым директом с Никитой Кукушкиным, но ладно, я не об этом.
Дорогие друзья, ищите свои места, ходите туда и наслаждайтесь жизнью, оно правда того стоит. А в Гоголь я вернусь в марте и очень жду этой встречи.
Этот пост был написан 20 февраля 2022 года. До дня закрытия моего театра осталось ещё несколько месяцев. О чем вы, даже главная трагедия минувшего года не произошла. Тогда мне было очень больно, два дня прошли в диких слезах, я от руки записывала понравившиеся цитаты из прощания команды Гоголь-центра. До сих пор я не представляю, как я провожу эти месяцы без возможности зайти в уютный театр, купить кофе и пахлаву (она была очень вкусной!).
Пустота только крепчала, потому что заполнить её было нечем, а возможность наблюдать за командой Гоголь-центра с одной стороны усиливает тоску, а с другой даёт надежду на свободу и воссоединение.
Придёт день, и мы свободные придём к цветущему дереву!
Гоголь-центр — это театр, не ограниченный сценой, зданием, городом. Это театр, созданный нашей реальностью и реагирующий на неё.
Ребята, было очень тепло от одного знания, что рядом со мной есть вы, такой театр — дух, команда, пространство. Вы всегда умели удивлять и заряжать, вы задавали тренды. Для меня ГЦ — это бесстрашие, свобода и эксперимент. К вам всегда хотелось приходить, вас всегда хотелось рекламировать, чтобы найти больше единомышленников в любви к вам. Ваше закрытие сродни чувству, что меня обокрали. Лишив вас работы, меня лишили части воздуха.
Но хуй нас сломишь, мы по-прежнему остаёмся вместе, пусть и незримо. Я — ваш зритель.
С уважением, Дмитрий Киселёв
Но хуй нас сломишь, мы по-прежнему остаёмся вместе, пусть и незримо. Я — ваш зритель.
С уважением, Дмитрий Киселёв
Привет!
Меня зовут Ксюша, и я не знаю, что пишут другие. Я просто хочу сказать, что люблю Гоголь-центр. И он как Цой, как рок, как любовь — он вечен!
Большую часть своей жизни я провела в провинции и следила за каждым шагом ГЦ и его актёров, смотрела всё интервью, материалы и фильмы и спектакли, которые можно было найти в записи. Вы ВДОХНОВЛЯЛИ меня творчески и человечески. Таких ЦЕЛОСТНЫХ и СВОБОДНЫХ, ДУМАЮЩИХ и ИНТЕРЕСНЫХ актёров и личностей собрал вокруг себя Кирилл Семёнович.
Потом я переехала в Москву и увидела спектакли и вас самих вживую. Конечно, таких, как ВЫ не придумаешь)))
Я тоже актриса. Но вы — что-то большее, вы — ТВОРЧЕСКИЕ ИНДИВИДУУМЫ.
У вас всё будет даже лучше, чем было, я верю в вас и люблю!
P.S.: Была ТАМ неделю назад, сердце облилось кровью. Душа из театра улетела вместе с Вами.
Целую!
Меня зовут Ксюша, и я не знаю, что пишут другие. Я просто хочу сказать, что люблю Гоголь-центр. И он как Цой, как рок, как любовь — он вечен!
Большую часть своей жизни я провела в провинции и следила за каждым шагом ГЦ и его актёров, смотрела всё интервью, материалы и фильмы и спектакли, которые можно было найти в записи. Вы ВДОХНОВЛЯЛИ меня творчески и человечески. Таких ЦЕЛОСТНЫХ и СВОБОДНЫХ, ДУМАЮЩИХ и ИНТЕРЕСНЫХ актёров и личностей собрал вокруг себя Кирилл Семёнович.
Потом я переехала в Москву и увидела спектакли и вас самих вживую. Конечно, таких, как ВЫ не придумаешь)))
Я тоже актриса. Но вы — что-то большее, вы — ТВОРЧЕСКИЕ ИНДИВИДУУМЫ.
У вас всё будет даже лучше, чем было, я верю в вас и люблю!
P.S.: Была ТАМ неделю назад, сердце облилось кровью. Душа из театра улетела вместе с Вами.
Целую!
Дорогой Гоголь-центр!
Очень скучаю по атмосфере, которая была у вас, в ваших стенах, людях театра, актёрах, зрителях. Как хочется бежать у вам по длинному переходу на Курской в предвкушении, волнении, видеть, слышать, думать, а потом обсуждать, сомневаться, радоваться, грустить, волноваться, спорить… Жаль, что не успели посмотреть «Барокко». Жаль, что не увидим «Чёрный монах». Теперь вот 21 января не увидим «Лес» в МХТ. Наверное, не очень правильно сильно переживать о таких вещах, когда в Украине погибают люди под нашими (да уж, под нашими!) бомбами, когда столько слез и горя вокруг, беспомощности, безысходности. Просто на ваших спектаклях, в ваших стенах во время войны сохранялось чувство безопасности и присутствия нормальных людей рядом, уверена, что зрители ГЦ ну просто никогда не стали бы букву z клеить на авто или рассуждать, что у нас не было выбора, что все не так однозначно.
А 30 июня! Многие ведь просто пришли без билетов, просто постоять рядом, поддержать и ощутить поддержку, ну просто не могли не прийти. Так было трогательно, так больно. Спасибо ГЦ, с вами я очень многое открыла в себе и для себя, мои дети вас очень любят, часто приходили к вам вместе с ними. И ещё вот что. В восьмидесятые билеты в театр Гоголя давали в нагрузку к Ленкому, Вахтангова и тому подобное. Театр был никаким, просто существовал. Когда Серебренникову предложили его возглавить, я очень сомневалась, думала место дурацкое, вокруг просто помойка, идти не удобно, что надо сделать, чтобы люди туда поехали. Дальше мы все сами видели! Браво!
Очень скучаю по атмосфере, которая была у вас, в ваших стенах, людях театра, актёрах, зрителях. Как хочется бежать у вам по длинному переходу на Курской в предвкушении, волнении, видеть, слышать, думать, а потом обсуждать, сомневаться, радоваться, грустить, волноваться, спорить… Жаль, что не успели посмотреть «Барокко». Жаль, что не увидим «Чёрный монах». Теперь вот 21 января не увидим «Лес» в МХТ. Наверное, не очень правильно сильно переживать о таких вещах, когда в Украине погибают люди под нашими (да уж, под нашими!) бомбами, когда столько слез и горя вокруг, беспомощности, безысходности. Просто на ваших спектаклях, в ваших стенах во время войны сохранялось чувство безопасности и присутствия нормальных людей рядом, уверена, что зрители ГЦ ну просто никогда не стали бы букву z клеить на авто или рассуждать, что у нас не было выбора, что все не так однозначно.
А 30 июня! Многие ведь просто пришли без билетов, просто постоять рядом, поддержать и ощутить поддержку, ну просто не могли не прийти. Так было трогательно, так больно. Спасибо ГЦ, с вами я очень многое открыла в себе и для себя, мои дети вас очень любят, часто приходили к вам вместе с ними. И ещё вот что. В восьмидесятые билеты в театр Гоголя давали в нагрузку к Ленкому, Вахтангова и тому подобное. Театр был никаким, просто существовал. Когда Серебренникову предложили его возглавить, я очень сомневалась, думала место дурацкое, вокруг просто помойка, идти не удобно, что надо сделать, чтобы люди туда поехали. Дальше мы все сами видели! Браво!
Я, как маленький ребёнок, который чувствует дикую несправедливость, но ничего не может с этим сделать. Он в замешательстве, что делать, куда и к кому бежать?! И тут он сталкивается с тем, что бежать некуда, и большинству нельзя доверять, большинство тебя съест.
Но где-то глубоко ты веришь, что справедливость восторжествует, так ты думал в первый, раз, во второй, в третий… сейчас…
Но где-то под левым ребром, ты боишься, что сломаешься сам — перестанешь верить.
Нет. ЭТОГО не будет.
Пока есть ЛЮДИ! именно Люди, которые создают, а не разрушают, то будет и вера. Главное — держаться вместе.
В Гоголь-центре работали не просто артисты, здесь работали ЛЮДИ. Крутые, творческие, вдохновляющие, горящие. Они больше, чем просто артисты. Они благотворители, создатели новых проектов, нового взгляда, свежего, как глоток воздуха. Они — ЛЮДИ, которые с достоинством принимали трудности и принимают сейчас — они не сдаются, они отпускают, чтобы создавать новое. Их ничто не сломает. На их стороне правда. На их стороне другие ЛЮДИ. На их стороне будущее.
Свобода. Достоинство. Честь. Берегите ваши лица.
Написала я это в метро после закрытия ГЦ 30 июня.
Я была той, кто выкупила последний билет на последний спектакль на Казакова 8 «Я не участвую в войне». Через час интернет заполонила новость, что Гоголь-центр закрывается. Этот билет несколько раз ускользал от меня, но он был предназначен для меня. Я много чего не видела и так много хотела посмотреть в ГЦ. Я влюбилась в это место, когда впервые приехала с мамой, поступать в театральный. Внутри меня всё шевелилось и ликовало. Я с трепетом вспоминаю, как впервые зашла в театр, когда села за столик в кафе и прошлась по холлу. Тогда. я решила, что если не поступлю, то приду сюда работать администратором. Я не поступила, но и не успела здесь поработать. Но это место стало для меня чем-то родным и дорогим. До сих пор не верю в закрытие и продолжаю верить, что увижу спектакли вновь.
Польщикова Настя
Но где-то глубоко ты веришь, что справедливость восторжествует, так ты думал в первый, раз, во второй, в третий… сейчас…
Но где-то под левым ребром, ты боишься, что сломаешься сам — перестанешь верить.
Нет. ЭТОГО не будет.
Пока есть ЛЮДИ! именно Люди, которые создают, а не разрушают, то будет и вера. Главное — держаться вместе.
В Гоголь-центре работали не просто артисты, здесь работали ЛЮДИ. Крутые, творческие, вдохновляющие, горящие. Они больше, чем просто артисты. Они благотворители, создатели новых проектов, нового взгляда, свежего, как глоток воздуха. Они — ЛЮДИ, которые с достоинством принимали трудности и принимают сейчас — они не сдаются, они отпускают, чтобы создавать новое. Их ничто не сломает. На их стороне правда. На их стороне другие ЛЮДИ. На их стороне будущее.
Свобода. Достоинство. Честь. Берегите ваши лица.
Написала я это в метро после закрытия ГЦ 30 июня.
Я была той, кто выкупила последний билет на последний спектакль на Казакова 8 «Я не участвую в войне». Через час интернет заполонила новость, что Гоголь-центр закрывается. Этот билет несколько раз ускользал от меня, но он был предназначен для меня. Я много чего не видела и так много хотела посмотреть в ГЦ. Я влюбилась в это место, когда впервые приехала с мамой, поступать в театральный. Внутри меня всё шевелилось и ликовало. Я с трепетом вспоминаю, как впервые зашла в театр, когда села за столик в кафе и прошлась по холлу. Тогда. я решила, что если не поступлю, то приду сюда работать администратором. Я не поступила, но и не успела здесь поработать. Но это место стало для меня чем-то родным и дорогим. До сих пор не верю в закрытие и продолжаю верить, что увижу спектакли вновь.
Польщикова Настя
Мир очень большой и очень страшный, и найти в нем что-то, что хотя бы на мгновение успокаивает, убеждает, что есть единомышленники, со-чувствующие, такие же, как ты, которым хочется думать, которым хочется плакать, которым хочется смеяться от художественных слов и образов, которые понимают что-то особое, непередаваемое никак иначе кроме этим часом от звонка до аплодисментов — это великое чудо. Каждый вечер, который удалось провести за вашими дверями, объединял меня с миром вокруг, с незнакомыми людьми и позволял ненадолго почувствовать себя знающим тайну, о чем эта жизнь и как устроена эта действительность. Что будет и справедливость, и радость, и понимание, что будет преодоление и будет трансформация, что и жить стоило, и работать стоило.
Последний спектакль, на котором я побывала, «Берегите ваши лица», в конце обратил камеры в зал. Мы увидели себя над сценой центра, навсегда запомнили себя его частью.
Спасибо!
Последний спектакль, на котором я побывала, «Берегите ваши лица», в конце обратил камеры в зал. Мы увидели себя над сценой центра, навсегда запомнили себя его частью.
Спасибо!
Здравствуйте! Увидела ваш пост в Инстаграмм и не смогла пройти мимо. Я никогда не писала письма, а здесь что-то ёкнуло.
Решила, что честнее и искренне будет без всяких заготовок писать сразу и здесь.
О Гоголь-центре я узнала года 4 назад и просто влюбилась! По возможности смотрела спектакли онлайн из-за расстояния, но я обещала себе, что обязательно прилечу и прочувствую атмосферу внутри, смотря спектакль вживую. И именно тогда же я пообещала себе получить высшее образование в направлении режиссёра/актрисы и в конечном итоге служить именно Гоголь-центру. Я, задавшись целью, активно двигалась. Наступил год поступления и я объездила очень много вузов и прошла «круги ада» на прослушиваниях только с мыслью о том, что результат всего-работа в театре мечты. Я узнала о том, что поступила и зачислена буквально за пару часов до новости о закрытии. Я очень хорошо помню этот момент. Я в Москве, захожу в аэропорт, чтоб лететь домой с хорошими новостями, жду посадки и листаю ленту в Инстаграмме. Вижу пост, читаю внимательно, не понимаю, читаю снова и чувствую, (как бы драматично не звучало) что что-то внутри ломается. Я помню слёзы отчаяния и обиды от того, что я не смогла, не успела… И все, что могла сделать — это выложить историю к себе в профиль и попрощаться с театром, который был надеждой.
Тяжело так расписывать подробно то, что является сокровенным, ещё и не зная ответят ли на это что-нибудь, кто это будет читать (и будет ли вообще), но пусть это будет моей маленькой историей среди тысячи других, и пусть моё откровение прочитают правильные люди. Я верю в добро, я верю в искусство. И как бы пафосно не звучало-искусство победит. А ещё я с детства верю в одну вещь: добро победит зло. Интерпретируйте эту вещь к данной ситуации как захотите.
Спасибо каждому за вклад в прекрасную жизнь центра, которая помогла многим людям
Письмо от преданного любителя настоящего искусства, которое не умрёт даже при его «закрытии», ведь это некая формальность, а творчество Гоголь-центра больше, чем формальность и я это точно знаю!
Решила, что честнее и искренне будет без всяких заготовок писать сразу и здесь.
О Гоголь-центре я узнала года 4 назад и просто влюбилась! По возможности смотрела спектакли онлайн из-за расстояния, но я обещала себе, что обязательно прилечу и прочувствую атмосферу внутри, смотря спектакль вживую. И именно тогда же я пообещала себе получить высшее образование в направлении режиссёра/актрисы и в конечном итоге служить именно Гоголь-центру. Я, задавшись целью, активно двигалась. Наступил год поступления и я объездила очень много вузов и прошла «круги ада» на прослушиваниях только с мыслью о том, что результат всего-работа в театре мечты. Я узнала о том, что поступила и зачислена буквально за пару часов до новости о закрытии. Я очень хорошо помню этот момент. Я в Москве, захожу в аэропорт, чтоб лететь домой с хорошими новостями, жду посадки и листаю ленту в Инстаграмме. Вижу пост, читаю внимательно, не понимаю, читаю снова и чувствую, (как бы драматично не звучало) что что-то внутри ломается. Я помню слёзы отчаяния и обиды от того, что я не смогла, не успела… И все, что могла сделать — это выложить историю к себе в профиль и попрощаться с театром, который был надеждой.
Тяжело так расписывать подробно то, что является сокровенным, ещё и не зная ответят ли на это что-нибудь, кто это будет читать (и будет ли вообще), но пусть это будет моей маленькой историей среди тысячи других, и пусть моё откровение прочитают правильные люди. Я верю в добро, я верю в искусство. И как бы пафосно не звучало-искусство победит. А ещё я с детства верю в одну вещь: добро победит зло. Интерпретируйте эту вещь к данной ситуации как захотите.
Спасибо каждому за вклад в прекрасную жизнь центра, которая помогла многим людям
Письмо от преданного любителя настоящего искусства, которое не умрёт даже при его «закрытии», ведь это некая формальность, а творчество Гоголь-центра больше, чем формальность и я это точно знаю!
Меня зовут Маша и Гоголь-центр был моим любимым театром, боюсь теперь всегда буду в Москве ходить в театры с ощущением, что все не то, все не то.
Гоголь-центр — это часть начала моей семьи, моей истории, очень разных, но счастливых эмоций.
В 2018 году мы с моим будущем мужем, когда только-только начали встречаться. Купили билеты на «Митину любовь» ииии муж опоздал на спектакль. Я расстроилась, но загадала, что если спектакль мне понравится, у нас с тогда ещё будущем мужем — все сложится. И сложилось! Позже мы посмотрели вместе и «Митину любовь» и «Кому на Руси жить хорошо» и «Обыкновенную историю» и много-много ярких спектаклей. Я помню, как «вырвала» последние билеты на премьеру «Наша Алла», когда Кирилла Семёновича выпустили из-под домашнего ареста и казалось, вооот он свет, ну вот сейчас станет лучше. Жаль, что только казалось.
В феврале 2021 была премьера спектакля «Человек без имени» и билеты было не поймать. Но была возможность выиграть билеты на предпремьерный показ, я никогда ничего не выиграла, а тут рискнула и выиграла! ВЫИГРАЛА! В день спектакля я ужасно себя чувствовала, шла через силу, но все равно кайфовала на спектакле, как выясню позже, я уже была беременна.
Как узнаю ещё позже, что через год случится большая трагедия нашего столетия и позже, любимого театра на Казакова дом 8 больше не будет. Но театр навсегда будет для меня больше, чем театр, а часть моей личной истории.
Когда пришла первый раз была студенткой, когда пришла в последний раз — будущей мамой. Грустно, что мне никогда не привести в театр дочку, но я ей обязательно постараюсь рассказать, почему ГЦ был так мне важен. Надеюсь, у нас с ней ещё будут театры, куда мы пойдём и получим удовольствие. Очень надеюсь. С днём рождения, Гоголь-центр
Гоголь-центр — это часть начала моей семьи, моей истории, очень разных, но счастливых эмоций.
В 2018 году мы с моим будущем мужем, когда только-только начали встречаться. Купили билеты на «Митину любовь» ииии муж опоздал на спектакль. Я расстроилась, но загадала, что если спектакль мне понравится, у нас с тогда ещё будущем мужем — все сложится. И сложилось! Позже мы посмотрели вместе и «Митину любовь» и «Кому на Руси жить хорошо» и «Обыкновенную историю» и много-много ярких спектаклей. Я помню, как «вырвала» последние билеты на премьеру «Наша Алла», когда Кирилла Семёновича выпустили из-под домашнего ареста и казалось, вооот он свет, ну вот сейчас станет лучше. Жаль, что только казалось.
В феврале 2021 была премьера спектакля «Человек без имени» и билеты было не поймать. Но была возможность выиграть билеты на предпремьерный показ, я никогда ничего не выиграла, а тут рискнула и выиграла! ВЫИГРАЛА! В день спектакля я ужасно себя чувствовала, шла через силу, но все равно кайфовала на спектакле, как выясню позже, я уже была беременна.
Как узнаю ещё позже, что через год случится большая трагедия нашего столетия и позже, любимого театра на Казакова дом 8 больше не будет. Но театр навсегда будет для меня больше, чем театр, а часть моей личной истории.
Когда пришла первый раз была студенткой, когда пришла в последний раз — будущей мамой. Грустно, что мне никогда не привести в театр дочку, но я ей обязательно постараюсь рассказать, почему ГЦ был так мне важен. Надеюсь, у нас с ней ещё будут театры, куда мы пойдём и получим удовольствие. Очень надеюсь. С днём рождения, Гоголь-центр
Вы создали очень живое пространство, где мне всегда было хорошо. Я обычно приходила пораньше, в буфете справа от входа покупала бокал просекко и пила его, слушая Печейкина. Очень удачное было сочетание, кстати. А в зал заходила со стороны гардероба — там народу меньше, хотя постепенно, конечно, завсегдатаи это разузнали. Но всё равно там было меньше.
Посмотрела очень много спектаклей, некоторые по два раза, а вот «Кафку» и «Маленькие трагедии» вообще три, так получилось. «Я не участвую в войне» смотрела два раза, в том числе когда прощались. Очень жалею, что не купила на него билеты всем друзьям и своим детям.
И всё это было для меня очень важной частью жизни. Потом эту важную часть у нас всех украли, но память, конечно, осталась.
Здание, где был Гоголь-центр, я не готова теперь видеть, это тяжело. Хожу в Пространство «Внутри» от метро вдоль ж/д. Даже не интересовалась, открыли ли переход-тоннель, по которому ходила к вам.
И в хинкальную, которая в соседнем многоэтажном доме, тоже не хожу теперь, хотя там отличные хинкали. Ну вы наверняка и сами знаете.
В общем, спасибо вам! Может, когда-нибудь получится всё пересобрать, кто знает. Берегите себя.
Ирина
Посмотрела очень много спектаклей, некоторые по два раза, а вот «Кафку» и «Маленькие трагедии» вообще три, так получилось. «Я не участвую в войне» смотрела два раза, в том числе когда прощались. Очень жалею, что не купила на него билеты всем друзьям и своим детям.
И всё это было для меня очень важной частью жизни. Потом эту важную часть у нас всех украли, но память, конечно, осталась.
Здание, где был Гоголь-центр, я не готова теперь видеть, это тяжело. Хожу в Пространство «Внутри» от метро вдоль ж/д. Даже не интересовалась, открыли ли переход-тоннель, по которому ходила к вам.
И в хинкальную, которая в соседнем многоэтажном доме, тоже не хожу теперь, хотя там отличные хинкали. Ну вы наверняка и сами знаете.
В общем, спасибо вам! Может, когда-нибудь получится всё пересобрать, кто знает. Берегите себя.
Ирина
И теперь для меня будто всегда в Москве где-то есть улица, где тепло и стоит Гоголь-центр. Просто до него мне временно не дойти.